Леонид Семёнович Словин - Обратный след

взвод.

Прошло несколько коротких секунд. Денисов чувствовал, как уверенный спокойный взгляд подполковника прошел над ним по направлению к углу, где сидел Черкаев, и заскользил обратно, никого не задев.

— Сержант Денисов, — подполковник не смотрел на него, поднес руку к рыжим, без единого седого волоса вискам, — вы поступаете в распоряжение старшего инспектора ^[1] МУРа Кристинина. Можете идти. По возвращении доложите лично мне. Желаю успеха.

Молча покидая класс, Денисов скорее почувствовал, чем увидел потускневшие глаза Черкаева.

— Работа, товарищ сержант, предстоит тонкая, — сказал капитан Кристинин, сидя за рулем новенькой, песочного цвета «Волги», — мы должны осмотреть за городом небольшой безымянный овраг. Преступник после кражи спрятал в нем фомку… Можно сказать, ювелирная работа. — Кристинин скорее всего шутил.

— Мы едем в МУР? — спросил Денисов.

— И в МУР тоже.

Жаркий летний день только входил в силу. В машине было душно, Денисов осторожно поправил воротник рубашки, но снять галстук и расстегнуть верхнюю пуговицу не решился, хотя по летней форме это и разрешалось.

— Найдем — и все свободны! В управлении можно переодеться. — Кристинин обогнал несколько машин и неожиданно сбавил скорость, когда обгонять стало некого. — До милиции где работал?

— На заводе, электриком.

— Хорошо.

Денисов вздохнул:

— А преступник? Не ушел? Тот, что с фомкой…

Кристинин скосил глаза в зеркало над кабиной:

— Преступник задержан. Кража была неделю назад. А про фомку он сказал только вчера.

Он вел машину легко, с профессиональной небрежностью мастера, заканчивающего привычную работу. На Садовом кольце по неуловимым мелочам Денисов догадался, что ехать осталось немного. Действительно, свернув с кольца, они сделали несколько поворотов и остановились у большого серого здания.

— Нам сюда.

Во дворе, сразу за проходной, к ним подошли двое: пожилой, с мешочками под глазами — Старик, сразу окрестил его Денисов, — и молодой парень. Оба были в живописных, выгоревших на солнце ковбойках.

— Позвольте представить, — церемонно и чуть насмешливо сказал капитан Кристинин, кивая в их сторону. — Майор милиции…

— Горбунов Михаил Иосифович, — назвался Старик.

— Лейтенант Губенко.

— Денисов.

Молодой коснулся пальцами ладони Денисова и, продолжая прерванный разговор с Горбуновым, сказал о ком-то:

— Вы, Михаил Иосифович, зря с ним возитесь, он же вас форменным образом эксплуатирует. Я бы его в два дня отшил…

Денисов позавидовал самоуверенности, с какой держался его сверстник.

— Сейчас мы тоже переоденемся, — сказал Кристинин. В это время стоявший у входа милиционер его окликнул:

— Товарищ капитан, к дежурному!

— Меня?!

Привыкшие ко всяким неожиданностям своей службы, Михаил Иосифович и Губенко не прервали разговора, Денисов чуть отошел, чтобы не мешать.

Кристинин появился через несколько минут.

Михаил Иосифович! — крикнул он еще с лестницы. — Тот объявился!

— Тот?! Не путают? — Старик и Губенко разом обернулись.

— На даче! Уже несколько дней!

Горбунов взглянул на часы.

— Надо что-то делать.

— Мы поедем, как только удастся кое-что организовать… — сказал Кристинин.

— Неплохо бы Удальцова взять! — Губенко встрепенулся. — Или Спирина! Ну и сила у него! Но лучше Удальцова.

Денисов ждал, когда, решив другие вопросы, капитан вспомнит о нем.

— Удальцов твой сегодня выходной, Спирин в поликлинике. Про остальных ты знаешь, — Кристинин с секунду помолчал, — нет никого. Вот он поедет. — Кристинин кивнул на Денисова. — Идите пока наверх, я скоро приду.

После его ухода разговор больше не возобновился, Губенко молчал. В эти минуты Денисов понял, что будет участвовать не в прочесывании дна оврага в поисках орошенного орудия взлома, а в настоящей, может быть, даже опасной операции.

В кабинете оказалось сумрачно и прохладно. Сбоку от стола висела на стене фотография бенгальского тигра: огромная кошка брезгливо потягивалась после сна, седые усы ее воинственно топорщились.

Кристинина ждали долго. Он появился минут через сорок и бросил на диван ворох одежды. Денисову досталась куртка из водоотталкивающей материи, когда-то белая или кремовая, с красным вязаным воротником и такими же манжетами, старые джинсы с ржавыми наклепками и кеды. Кристинин надел --">