Николай Иванович Чергинец - Последний герой

Геннадьевича, — ответил Сазонов. — Я уверен в этом.

Его искренность вызывала доверие, а потому Рубцов решил прислушаться к совету.

За два дня в Челябинске Рубцов узнал о многом таком, о чем раньше не догадывался. Ему не давали покоя смутные догадки и подозрения. Разные места, разные события, разные лица. Но у Рубцова возникало ощущение, что между ними существует неразрывная связь. Его преследовал соблазн открыть портфель, посмотреть, что за документы в нем находятся, узнать, какие секреты и тайны пытается скрыть генерал Лимонов. Сопоставляя между собой разрозненные события последних десяти дней, он пришел к выводу, что встретился с генералом не случайно.

Он открыл портфель лишь в салоне самолета на обратном пути в Москву. И чем глубже он проникал в смысл этих документов, тем яснее становились для него последние события с его участием, тем очевиднее была та нелицеприятная роль, которую отвел ему криминальный авторитет Валдай, а теперь еще и генерал Лимонов.

«Они с самого начала подставляли меня, — размышлял Рубцов. — Я оказался между молотом и наковальней, между криминальными авторитетами и заинтересованными государственными чиновниками. И те и другие пытаются использовать меня. Валдай со своими неограниченными возможностями вполне мог за два-три дня отыскать Ростовцева, получить от него оригинал видеозаписи и дочь Костикова. Но он воспользовался мной. Он сказал, что не желает вмешиваться в политику. На самом деле он опасался криминальных авторитетов. В своем неукротимом стремлении к обогащению Лимонов вообще вознамерился соединить между собой и поставить под собственный контроль олигархов, криминал и закон. Они имеют огромные деньги и, следовательно, власть. Теперь они захотели иметь и свои законы. Амбициозные чистоплюи! Они жаждут повелевать, предпочитая всю грязную работу перепоручить таким, как я».

После приземления во Внуково Рубцов позвонил своему старинному приятелю Николаю Логинову. Тот работал в известной еженедельной газете и специализировался на разоблачительных материалах на темы политики и экономики. В прошлые времена Рубцов несколько раз делился с Логиновым полезной информацией, которая после журналистских расследований заканчивалась громкими отставками. По этой причине на Логинова неоднократно совершались покушения, и Рубцов некоторое время состоял при нем добровольным телохранителем.

Договорившись о встрече с Логиновым в сквере на Юго-Западной, Рубцов отправился на остановку пятьсот одиннадцатого автобуса. Когда он добрался до сквера, Логинов уже ждал его там. Это был стройный симпатичный мужчина тридцати семи лет с приятной улыбкой, пышной копной русых волос и седыми висками. На нем была короткая темно-синяя куртка спортивного стиля и черные джинсы.

— Привет, Комбат!

— Привет, Коля!

Они обменялись крепким и теплым рукопожатием.

— Ты при портфеле? Это что-то новенькое. Неужели ты променял свою прошлую жизнь, полную приключений, на зарплату бюрократа?

— Оставим поэзию до лучших времен, — сказал Рубцов, протягивая портфель Логинову. — В этом портфеле, Коля, колоссальная бомба с радиусом действия более двух тысяч километров.

— И ты решил, что я лучший из всех известных тебе минеров? — принимая портфель, спросил Логинов.

— Да, Коля, ты — лучший, — утвердительно ответил Рубцов. — Но главное — честный, принципиальный, надежный.

— Не пугай меня, Комбат. Ты говоришь таким тоном, будто прощаешься со мной.

— Все может быть, Коля. Осколки от подобного фугаса могут поразить любую броню. Когда у вас выходит ближайший номер? — спросил Рубцов.

— Через три дня, — ответил Логинов.

— Ты меня крепко выручишь, если этот материал появится в этом номере.

— Прости, но это невозможно, Комбат. Только через неделю. Никто не согласится переделывать макет.

— А ты сделай так, чтобы согласились, — стоял на своем Рубцов.

— Что же это за бомба такая?

— Читай, знакомься, и, если будут возникать вопросы, я прокомментирую.

Логинов открыл портфель и не очень охотно принялся перебирать бумаги. Но чем дольше он читал, тем глубже проникал в смысл документов. Время от времени от отрывался от чтения, оглядывался по сторонам, обращался к Комбату за разъяснениями, получал их и снова с головой уходил в чтение. Рубцов сидел на скамейке рядом с Логиновым, курил и ждал, когда друг произнесет фразу, которую он так хотел --">