Николай Катаев - Моя профессия – смотрящая

перед прилетом он ее проинструктировал, что ей в действительности предстояло делать помимо аренды квартиры и заказа автомашины, и это было сюрпризом.

А в гостиной, куда она прошла за мужиком, стоял спертый воздух от запаха кофе и еще кое-чего покрепче. На столе стояли пластмассовые стаканчики «Старбакс», тарелки и недопитые рюмки.

— Бери кофе! Вон там. Еще горячий, — и он махнул рукой в направлении подноса со стаканчиками.

Но после предложения, сделанного в подобной форме, она уже ни к чему не притронется, даже если ей очень захочется выпить чего-нибудь из «Старбакса» в это утро. Стояла дрянная погода.

А мужик между тем развернулся и молча вышел. Она стояла посредине комнаты и решала, что делать дальше. От Константина имелось конкретное задание, но как его выполнять, она не представляла себе. Сняла пальто, устроилась в кресле и решила подождать момента, когда появится еще кто-нибудь. Может быть, он окажется более адекватным.

А с деньгами были проблемы. В свое время, по совету брокера, все вложила в ПИФы, а тут грянул ноль восьмой год. Брокер уверял, что это временное падение, и, размахивая графиками, доказывал, что в долгосрочной перспективе акции будут только расти. Но «временное падение» растягивалось на годы, и ничего не происходило. Ситуация даже несколько ухудшилась. Пошли разговоры про второй виток. А тут еще после возвращения из Москвы началась цепь неприятностей.

Сначала Аня выскочила на дорогу на велосипеде, и на нее налетела какая-то женщина на машине. Удар был несильным, но падение оказалось неудачным. Пришлось везти дочку на «Скорой» в больницу, где у нее нашли пару переломов. Страховки не было, так как не дошли руки после приезда в Нью-Йорк, и набежала приличная сумма, которую требовалось оплатить. Ее нашел какой-то проходимец-адвокат и подрядился выбить сумасшедшую сумму компенсации со страховой компании женщины-водителя, но время шло, а денег не было. Адвокат ссылался на некие трудности и обещал, обещал, обещал. Вероника связалась с поверенным, который выплачивал ей средства из фонда, который создал для Ани ее отец прежде, чем передать ее Веронике, но договор был составлен таким образом, что невозможно было получить никаких дополнительных сумм, помимо ежемесячных платежей. Связаться с Аниным отцом не было никакой возможности, так как Вероника ничего не знала о его судьбе после их с Аней побега из Москвы. Чтобы оплатить счета, пришлось продать часть вложений в ПИФы, и с большими потерями.

Затем начались проблемы с ней самой. После очередного посещения гинеколога врач нахмурился и послал ее делать анализы, сказав при этом, чтобы не затягивала. Потом новый осмотр, консультация с другим специалистом и вердикт: «Срочно на операцию». У нее было отменное здоровье, и о страховке она как-то не думала. Тут уж пришлось глубоко залезть в сбережения и продать акции на кругленькую сумму с потерями до 50 процентов. Но даже после этого на ней все еще висели долги за медицинское обслуживание. Имелось, конечно, кое-что, зарытое на счете на острове Кипр, из того, что она в свое время получила от олигарха в Москве, которому требовалось прикрыть некоторые свои делишки перед ИПО в Лондоне, но это было неприкосновенным резервом. Поэтому триста в день плюс расходы, которые предложил Константин, помогли бы в ее положении, хотя в другой ситуации она вряд ли стала бы связываться с таким типом, как встретивший ее мужик.

А в прихожей, за закрытой дверью, между тем что-то происходило. Какая-то женщина визгливым голосом возмущалась по-русски. Как Веронике показалось, по вопросу денег. Тут только она обратила внимание на окурки в пепельнице со следами помады. Наконец послышался звук закрывающейся двери, и в комнату, отдуваясь на ходу, влетел полненький человечек и, увидев ее, застыл в изумлении. Тоже в незастегнутой рубашке на волосатой груди.

«Обрадовался, что рассчитался и выпроводил девушек, а тут такой подарочек сидит», — злорадно подумала она.

А тот уже пришел в себя.

— Здрасьте! Вы… — начал он и опять застыл.

— Меня зовут Вероника, — представилась она, все еще не представляя себе, в каком качестве она выступает в этой компании.

Человечек постоял, обдумывая что-то про себя, а потом выпалил скороговоркой:

— Очприятно! А я — Изя.

Огляделся и устремился к столу.

— А вот кофейку сейчас не помешает. Не желаете?

Она подумала про себя:

«Ну, этот хотя бы пытается быть --">