Дилан Райт - Человек без лица

Благо, тот стоял к нему спиной.

–Гейб, ты идиот?

–А что?

–Ты серьёзно согласился спорить на сто фунтов, лишь бы выпендриться перед одноклассниками?

Гейб обернулся. В его взгляде отчётливо было видно недоумение.

–Да в романах Агаты Кристи будет больше зацепок для самостоятельной разгадки, чем в этой газете!– пока Эрне это говорил, журнал трясся у него в руках.

–И что? Забыл, как я "Восточный экспресс" на половине разгадал?

–Во-первых, там было уже две третьи. Во-вторых…

–Что?

–Во-вторых, очень удобно было разгадывать, глядя на последнюю страницу, где пряталось спасительное оглавление. Учти, что здесь узнать, что будет в последней главе, тебе поможет только собственная голова.

Гейб смотрел на друга с разочарованием. Затем отвернулся и бросил ещё один мелкий камень в чёрную воду. Круглые волны побежали по поверхности природного зеркала, заставляя отражение ветвей, опавших листьев и высоко, в своём размеренном темпе, плывущих облаков колыхаться в собственный такт.

Он надеялся на слова поддержки. Хотел услышать, как друг во всю глотку крикнет о том, что у него всё получится и порадуется за грядущее вознаграждение, но получил только горькую, неутешительную правду.

–Гейб?– Кажется, Эрне понял, что несколько переборщил и, возможно, сейчас жалеет о сказанном.– Прости, я… не хотел тебя обидеть.

Ещё один камень стал жертвой испорченного настроения и отправился вслед за остальными. Идеальные круги нарушил лёгкий ветер, пришедший откуда-то с леса, и изрезал их в мелкую рябь.

–Пошли.

Гейбу наскучило бросать камни. Он вышел из воды и, даже не обувшись, отправился по холодной почве в сторону особняка.

Когда они пришли, возле дома появилась ещё одна машина.

–Гляди-ка, Энни таки приехала,– с улыбкой заметил Гейб, которому, кажется, стало немного лучше после прогулки.

Эрне тоже улыбнулся. Наконец-то они, как в старые добрые времена, соберутся своей небольшой компанией и оставят все заботы в стороне.

–Кто ещё приедет, кстати?– спросил Эрне.

–Обещали вроде все. Но, Рик, возможно, не приедет.

–Мда. Это обидно. А Хёлле?

–Он мне звонил перед тем, как мы выехали из дома. Говорил, что к ужину должны успеть.

–Должны?

–Не придирайся.

–Привет!– Энни, завидев их, сразу кинулась обоим на плечи и крепко стиснула в своих объятиях. Её простая сиреневая кофта, накинутая поверх белоснежного платья, слегка кололась.

Гейбу и Эрне потребовалось немало усилий, чтобы сохранить равновесие. К счастью, Энни отпустила их довольно быстро.

–Ну? Как вы?– спросила она обоих.

–Нормально,– честно ответил Гейб.

–Сойдёт. Хотя и не то, что в школе,– сказал Эрне.

Энни улыбнулась. Так трио простояло несколько секунд в неловком молчании. Разорвать тишину решил Гейб:

–Ладно. Идёмте внутрь. Только нужно будет мимо лакея проскочить.– При этих словах он указал на свои измазанные в грязи и листьях стопы.

–Ну, если он хоть чуточку умнее тебя, то без проблем поймает и вышвырнет с крыльца,– заметила Энни.

–Следы меня не волнуют,– бесстрашно возразил Гейб.

В особняке кипела жизнь. По коридорам, залам и комнатам туда-сюда сновали служащие господина Мортена и его семьи и готовили всё к прибытию новых гостей. Кроме знакомых Гейба в доме присутствовали ещё несколько семей, которые, по-видимому, так же получили приглашение. Из обеденного зала доносился звон посуды, шелест тканей и головокружительный запах готовящейся еды. Каждому, кто проходил мимо, оставалось только гадать, над чем сейчас колдуют повара и как они собираются угодить, а может быть удивить, столь большое количество человек. А гостей, в самом деле, было не мало. Правда, у них, или точнее, в них присутствовала одна маленькая проблема: они все как один пытались выделиться. При этом не тем, чем действительно стоило бы подучиться выделяться, а самыми банальными вещами, вроде серёг, бриллиантов, духов, одежды и поражённых, даже шокированных и оскорблённых взглядов, прикованных к тринадцатилетнему мальчику, похожего на бездомного. Этот мальчишка нацепил на себя такой костюм, словно нашёл его на дороге по пути в особняк, но хуже всего не это. По дорогому ковру в прихожей, а затем и на красной дорожке строгой вереницей тянулись мокрые, грязные следы из хвои, листьев и комьев земли. И ладно если бы этот подлец сожалел о содеянном. Но он не просто не обращал внимания на происходящее, его лицо буквально светилось белоснежной улыбкой. Вот он проходит, оставляя --">