Артур Игнатиус Конан Дойль - Голубой карбункул

переносите жару легче, чем холод. А, Ватсон! Вы пришли как раз вовремя! Это ваша шляпа, мистер Бэкер?

— Да, сэр, несомненно моя.

Бэкер был высокий, широкоплечий человек с массивной головой, широким умным лицом и остроконечной каштановой с проседью бородкой. Красноватые щеки, красноватый нос и легкое дрожание его проткнутой руки подтверждали догадку Холмса о его наклонностях. На нем был порыжевший, наглухо застегнутый сюртук с поднятым воротником; из рукавов торчали тощие кисти рук; ни манжет, ни белья на нем не было видно. Он говорил тихо и отрывисто, старательно подбирая слова, и вообще производил впечатление человека образованного и интеллигентного, но сильно потрепанного жизнью.

— Мы на несколько дней задержали эти вещи у себя, — сказал Холмс, — так как ждали вашего объявления с указанием адреса. Не понимаю, почему вы не дали объявления!

Посетитель сконфуженно усмехнулся.

— У меня нынче не так много шиллингов в кармане, как в былые времена, — заметил он. — Я был уверен, что напавшие на меня хулиганы утащили и шляпу и гуся. Чего же ради тратить попусту деньги на поиски?

— Вполне естественно. Кстати, ваш гусь… Мы принуждены были съесть его.

— Съесть? — Наш посетитель в волнении приподнялся с кресла.

— Да. Если бы мы этого не сделали, то он бы все равно испортился. Но я полагаю, что вот эта птица на буфете, примерно того же веса и совершенно свежая, может вполне заменить вам вашего гуся.

— О, конечно, конечно! — ответил мистер Бэкер со вздохом облегчения.

— Но у нас зато остались перья, лапки, зоб и потроха, так что, если хотите…

Бэкер расхохотался от всей души.

— Они могли бы иметь для, меня ценность разве только как память о моем приключении, — сказал он. — Право, не знаю, на что они мне — эти бездыханные останки моего недавнего приятеля. Нет, сэр, с вашего позволения, я сосредоточу все мое внимание на превосходной птице, красующейся на буфете.

Шерлок Холмс быстро взглянул на меня и слегка пожал плечами.

— Вот вам птица и вот вам котелок, — сказал он. — Кстати, не скажете ли вы мне, где вы достали вашего гуся? Я большой любитель птицы и, должен признаться, впервые видел такой откормленный экземпляр.

— Извольте, — сказал Бэкер, который тем временем встал и взял подмышку свою вновь обретенную собственность. — Я и кое-кто из моих приятелей — завсегдатаи харчевни «Альфа» близ Британского музея. Дело в том, что днем нам приходится бывать в музее. В этом году хозяин харчевни — отличный человек, по фамилии Виндигэйт, — основал «гусиный клуб». Мы платим ему несколько пенсов в неделю и за это получаем к рождеству каждый по гусю. Я аккуратно вносил свой пай, а остальное вам известно. Я крайне обязан вам, сэр, так как шотландская шапочка не идет ни к моим годам, ни к моему положению.

С комически-торжественным видом он отвесил нам глубокий поклон и ушел восвояси.

^{Он поклонился нам с комически-торжественным видом.}

— Итак, с мистером Генри Бэкером мы покончили, — сказал Холмс, притворив за ним дверь. — Совершенно очевидно, что он ни о чем понятия не имеет.

— Вы голодны, Ватсон?

— Не очень.

— В таком случае предлагаю вам превратить обед в ужин и, не откладывая дела в долгий ящик, отправиться по горячим следам.

— Охотно!

Был морозный вечер, мы надели теплые пальто и закутали шеи шарфами. Звезды холодно сияли в безоблачном небе, и дыханье вылетало у прохожих изо рта клубами пара, похожими на дымки от пистолетных выстрелов. Наши каблуки гулко и четко стучали по тротуару. Мы прошли несколько улиц и через четверть часа очутились в Блумзбери перед харчевней «Альфа» — скромным заведением на углу одной из улиц, ведущих в Холборн. Холмс толкнул дверь, подошел к стойке и заказал краснолицему трактирщику в белом переднике две кружки пива.

— Пиво ваше должно быть превосходным, если оно так же хорошо, как ваши гуси, — сказал он.

— Мои гуси? — удивился трактирщик.

— Да. Всего полчаса назад я беседовал с мистером Генри Бэкером, членом вашего гусиного клуба.

— Ага! Понимаю. Но дело в том, что гуси-то не наши.

— Вот как! Чьи же они?

— Я купил две дюжины у одного торговца в Ковент-Гардене.

— Да что вы? Я кое-кого там знаю. У кого же именно?

— Его зовут Брекинридж.

— Нет, --">