Татьяна Полозова - Волк в овечьей шкуре

опасную пучину, в которую я боялась ступить, хоть и стояла на краю.

***

Шесть дней назад в своей квартире было обнаружено тело двадцатипятилетней Глории Хейворт. Молодая женщина, раздетая до нижнего белья и в одном шелковом чулке лежала в своей постели, застыв в неестественной позе. Одна непослушная прядь, выбившаяся из туго заплетенной прически, прикрывала закатившиеся глаза. Шелковое бежевое одеяло прикрыло живот и бедра.

Даже смерть не изуродовала ее. Блестящая загорелая кожа, густые черные ресницы, полные алые губы, тонкая талия и… иссиня-фиолетовая борозда на шее, с расслабленным, но все еще опутанным вокруг шелковым чулком. Ее вторым чулком.

–Питер, что здесь произошло? – Стараясь сохранять хладнокровие и искоса поглядывая на жертву, спросила я у напарника, который рассматривал обстановку в квартире.

Марлини, как обычно, выглядел круче Пирса Броснана в «И целого мира мало»¹: строгий официальный костюм серебристо-серого цвета, блестящий галстук, слегка облегающая кипельно-белая рубашка и изысканные кожаные туфли. Я, слышала, как глоток слюны, прокатился по моему горлу и с грохотом ударился о желудок. Проклятье…

«Ладно, тебе, Кет, это просто физиология. В конце концов, что предосудительного в том, что ты засмотрелась на красивого мужчину?» – Успокаивала я себя, в то время как объект моих наблюдений что-то рассказывал мне в запой. Я выхватила только несколько последних фраз.

–Как указала соседка, проживающая в квартире напротив, мисс Хейворт вчера вернулась далеко за полночь. С ней был мужчина. Соседка не может его достоверно описать, так как, по ее словам: «Глория настолько часто меняла партнеров, что если бы я вела картотеку, то она была бы уже давно переполнена. Мне пришлось бы снимать еще одну квартиру, чтобы ее разместить». – Процитировал Питер, пока я, пытаясь отвлечься от блудливых мыслей, копалась в документах покойной. – Хотя, судя по тому, насколько подробно она смогла описать мне распорядок дня мисс Хейворт, я не удивлюсь, если подобная картотека действительно существует.

Я улыбнулась. Питер умел сохранять чувство юмора даже в неприятных ситуациях. Хотя иногда мне казалось, что это просто маска, за которой он прячет страх и искренние чувства. «Успокойся, Кетрин, один раз ты уже попалась на эту удочку!» – Говорила я сама себе.

–Но именно в нашем случае она не обратила никакого внимания на спутника убитой? – Безысходно спросила я.

Питер пожал плечами.

–По крайней мере, фоторобот мне не предоставила. Но сказала, что может быть узнает его, если увидит снова.

–Ох, – с сомнением вздохнула я. – Смотри. Глория вела личный дневник. Если ее убил не случайный прохожий, с которым она познакомилась накануне, то девушка могла сделать записи. Возможно, есть какие-то контакты.

–Телефон и записную книжку уже забрали. – Подтвердил Марлини. – Очень похоже на месть разочарованного или отвергнутого любовника. Если эта женщина и вправду часто меняла мужчин, то кому-то это могло не понравиться. Влюбленный напросился в гости, стал объясняться в чувствах, она ему отказала, он в порыве страсти ее придушил. – Расхаживая по квартире, Питер рисовал преступление.

–Он мог придушить ее просто в порыве страсти… – Отстраненно предположила я, взяв с комода фотографию, судя по всему сделанную не очень давно.

На ней Хейворт была одета в тоже белье, что и сейчас, только поверх был накинут полупрозрачный красный пеньюар с черной бархатной оторочкой.

–Ох, Робинсон, я люблю, когда ты выдвигаешь подобные предположения! – Подколол меня Питер. – Люблю, когда ты выражаешься грязно. – Сексуально томным голосом, нашептывал он, подойдя ко мне и склонившись так низко, что я могла ощущать его горячее дыхание на своей шее.

Тысячи проклятий пронеслись в моей голове, когда я зарделась от его слов, но проработав с Марлини, ты и сам начинаешь расплескивать остроты как конфеты на Хэллоуин.

–Если бы ты не был так занят своей работой, агент, то может быть испытал не только силу моих слов, но и еще кое-что… – Не менее эротично, грудным приглушенным голосом ответила я с огоньком в глазах.

«О, да!» – Внутренние голоса пели гимны моему тщеславию, когда глаза Питера потемнели, и он на мгновение потерялся. Но это была лишь секунда триумфа.

–Мне кажется или кто-то уже признавался в том, что не носит нижнего белья и желает со мной дикого секса на столе у помощника --">