Джон Диксон Карр - Голодный гоблин

по долгу службы?

Наследство, оставленное дядей, избавляло Кита Фарелла от необходимости зарабатывать на жизнь, но он не афишировал это обстоятельство.

– Нет, просто в отпуск, – ответил он. – То есть повидать кое-кого из старых друзей, а затем провести зиму в Италии. На мое имя приходили какие-то письма или послания?

Конечно, единственным человеком, который мог знать о его приезде, был Нигел Сигрейв. Меланхоличный клерк протянул ему запечатанный конверт, украшенный гербом, адрес на котором был написан неповторимым почерком Нигела. Кит, не вскрывая конверта, опустил его в карман.

– Если позволите, второй, и более важный, вопрос, – продолжил он. – Есть ли в вашем отеле постоялица по имени мисс Патрисия Денби?

– Мисс Патрисия Денби! Мисс Патрисия Денби! – Похоже, «первосвященник» смутился. – Нет, сэр. При всей моей осведомленности (заверить вас, что она достаточно обширна) не могу припомнить, чтобы мы принимали гостью с таким именем. У вас есть основания считать, что эта дама могла остановиться именно у нас?

– Только та, что не далее как пять минут назад я видел ее выходящей из отеля. Если вы в тот момент находились здесь, то должны были увидеть ее.

«Первосвященник» позволил себе что-то вроде тихого смешка.

– Ну-ну! Вы же знаете, что нам совершенно несвойственно... как бы поточнее выразиться?., мы не привыкли держать наших гостей под наблюдением. К сожалению, имя это мне незнакомо и я ничего не могу сообщить, кроме того, что эта леди могла просто зайти к кому-то в гости. – Он помолчал. – А теперь, мистер Фарелл, не будете ли вы настолько любезны последовать за мной?..

«Первосвященник», чье имя, насколько Кит смог разобрать, звучало как Рискин, церемонно предложил ему войти в одну из металлических клеток, которая в некоторых объявлениях описывалась как «поднимающееся помещение», поскольку ее тянул кверху стальной канат, управлявшийся гидравлическим прессом. Американцы называли их элеваторами, англичане – пассажирскими подъемниками.

Было ровно шесть часов. Очутившись в своем номере – гостиная, спальня, ванная, полные сдержанного величия, – который выходил на Лэнгем-Плейс, Кит наконец получил возможность перевести дыхание. Газ был зажжен, в камине пылал огонь. Выслушав заверения Кита, что его одежда не нуждается в услугах камердинера, секретарь Рискин, произнеся добрые пожелания, откланялся. Кит наконец прочел записку от Нигела Сигрейва.

Своего друга и ровесника Нигела он не видел с начала 60-х годов. Имея переизбыток то ли денег, то ли энергии, то ли того и другого вместе, Нигел стал таким же известным исследователем Африки, как капитан Бертон. Кит никогда не встречал Мюриэль, предмет обожания Нигела, так же как Нигел не видел Патрисию Денби. Не доводилось Киту бывать и в том изысканном доме, что располагался в сельской местности в Хампстеде.

Весной 68-го года в церкви Святой Маргариты Вестминстерского аббатства состоялось бракосочетание Нигела с Мюриэль Хилдрет. Киту тогда только предстояло унаследовать состояние, и серьезные заботы вынуждали его оставаться в Вашингтоне, так что он не мог присутствовать на свадьбе.

Но счастливой семейной жизни Нигела, так же как и его карьере, едва не пришел конец. Вскоре после женитьбы он в одиночку отправился в очередную экспедицию вверх по течению Нила. В силу обстоятельств он потерял своих носильщиков, заблудился и был обречен на верную гибель, если бы не экспедиция миссионеров, которая нашла его полумертвым в буше. Таким образом Нигел вернулся в Англию только летом этого года.

Записка, которую Кит читал, была ответом на его послание, отправленное из Нью-Йорка по электрическому кабелю, и сейчас ему казалось, что Нигел самолично присутствует в комнате.

«Кит, мальчик мой! До чего приятно будет снова взглянуть на тебя, старого пройдоху. Как выглядит твоя жуткая физиономия? Я не могу многого объяснить, но скоро мне придется посоветоваться с тобой по делу, имеющему для меня кое-какое значение. Ты сказал, что прибудешь на «России» и остановишься в «Лэнгеме». Постарайся вечером в пятницу, 29-го числа, в шесть тридцать быть в малом зале внизу. Всех тебе благ, и не потеряй меня».

Кит решил, что поскольку он в Лондоне, то к обеду лучше переодеться. Наполнив ванну, он с наслаждением погрузился в нее, второй раз за день побрился, подобрал не очень мятый вечерний костюм. И как раз заканчивал возиться с широким белым галстуком, когда в дверь его гостиной --">