Ричард Халл - Убийство моей тетушки. Убить нелегко (сборник)

себя лицезрением пошлых, плебейских, общедоступных, кое-как состряпанных метров экранной возни, где грубое зубоскальство выдается за изысканное остроумие; с горем пополам склеенные фрагменты чувств играют роль сюжета; без малейшего духа художественности или композиции в технике исполнения; без всяких попыток обратиться к подлинным жизненным проблемам; без единой оригинальной мысли; без намека на авторский замысел. Слыхали вы когда-нибудь о киносценарии, написанном Уайльдом, Пиранделло или Чеховым? Смешно себе представить!

Но даже если бы мне вдруг захотелось посетить подобное мероприятие, я, право, не мог бы позволить себе появиться в заведении под названием «Иллюзион Уинна» – оно ведет свое происхождение от родового имени лорда Пентра, крупнейшего в здешних краях помещика. Билеты так дешевы, что на соседнем с вами месте может оказаться кто угодно. Ну, а кроме того, что классовых различий еще никто не отменял, некоторые сельскохозяйственные рабочие так пахнут…

Однако вернемся в Ллвувлл и к Ллвувллу. Вернуться в него иначе, как на автомобиле, кстати, весьма затруднительно, а в дом моей тети – и подавно. Железная дорога, извиваясь, как змея, несет свои тяжелые составы в этот Богом забытый варварский край адски медленно. Я всегда пытаюсь представить себе – и поверьте, это сладостная фантазия, – что наконец-то уже открылось полноценное железнодорожное сообщение с этим недоразумением, отмеченным на карте километрах в пятнадцати от Ллвувлла под названием Аберквум, где пару раз в неделю проходят ярмарки. Пока же из Аберквума приходится добираться так называемым «легкорельсовым транспортом», и ничего более невыносимого, чем по-улиточьи ползти эти пятнадцать километров в течение часа, я представить себе не могу. Не знаю, как другие пассажиры, но я во время этого приятного путешествия всегда задергиваю шторку.

Глава 2

Полагаю, к настоящему моменту я сказал достаточно, чтобы убедить любого читателя – позже, если, конечно, эти заметки кто-то когда-то прочтет, я объясню, почему это сомнительно, – так вот, я сказал достаточно, чтобы доказать: жить близ Ллвувлла невыносимо. Жить в доме моей тетушки – еще хуже.

От конечной станции пресловутого идиотского «легкорельсового транспорта» до усадьбы Бринмаур – добрых три километра с лишним, а моя тетя – из тех людей, которые сделают все, чтобы заставить вас пройти эти километры пешком. Она особенно охотно устраивает дело так, что мне волей-неволей приходится топать на своих двоих – именно потому, что знает, как я не люблю этот способ передвижения вообще, а особенно ненавижу дорогу до Бринмаура. Это слово, насколько я понимаю, в переводе с валлийского означает «Большой холм» – нелепое название для частного дома, но, во всяком случае, оправданное. Сразу за Ллвувллом вам приходится лезть на холм и продолжать в этом духе два километра. Но главное, что это за холм! Тетя, с превеликим тщанием изучив карту военно-геодезического управления, уточняет, что длина подъема составляет ровно сто восемьдесят три метра – то есть, как бы там ни было, весьма немало. Охотно верю ей на слово, хотя цифры мало о чем мне говорят. Иное дело, что это очень в духе моей тети: не просто запастись самыми подробными картами этих омерзительных краев на десятки километров вокруг, но и получать удовольствие, разглядывая их часами напролет – ей нравится называть такое занятие «чтением карт», – а потом извлекать из памяти точные данные, вплоть до высоты любой кочки в округе. При этом, заметьте, во всем доме не найдется ни единой автодорожной схемы, пригодной для использования водителем.

В общем, преодолев в гору сто восемьдесят три метра – или фута, или ярда, черт его разберет, – вам, как водится в этой местности, способной довести любого до белого каления, приходится тут же скатываться вниз – только для того, чтобы затем опять карабкаться вверх. Эти последние семьсот метров представляют собой настоящий кошмар. Тетка говорит, что там подлинные красоты природы. Я же нахожу дорогу полезной лишь в качестве испытания возможностей моего автомобиля: здесь есть довольно крутые склоны, хотя, на мой взгляд, – ничего особо впечатляющего; а вот резкие виражи, особенно тот, что приходится делать у моста через ручей на дне Лощины, как называют этот овраг местные, – эти виражи представляют для водителя некоторую трудность тем, что входить в них можно лишь на убийственно малой скорости. --">