Вячеслав Николаевич Курицын - Убийство на Кукуц-Мукуц-стрит

сказал Холмс, – наше счастье, что Элизабет Нэдлин и Майкл Джексон таскали ее так назойливо, что родственники обратили внимание… Осталось найти ту штуку, которую с ее помощью надо открыть.

Некоторое время мы ползали по яхте в поисках таинственной штуки. Наконец Холмс выкрикнул из-под маленького столика, намертво привинченного шурупами к стенке рубки:

– Здесь! Здесь нацарапан гвоздем цветок… Да, цветок нарцисса. Так, куда же втыкать?…

– Черт возьми, неужели непременно нужно что-то куда-то втыкать? – спросил Лестрейд.

– Ага, вот в отверстие… Секундочку… Ага, да здесь тайник, – Холмс замолк и через минуту выкарабкался из-под столика с маленькой плоской коробочкой в руках, – Ишь, какая малютка… Только алмазы сюда и войдут.

Холмс зубами открыл коробку. В ней лежала тонкая металлическая пластина с выгравированной надписью: «Никогда не рассчитывай на других, не верь в чудеса и волшебные клады. Твое счастье – в твоих руках».

– Ради такой ерунды восемнадцать трупов? – обиделся Лестрейд…

– Странная, однако, сентенция для главаря преступного клана, – сказал я.

– Зато какая чудесная мораль для нравоучительного рассказа, – улыбнулся Холмс, – Очень даже в духе викторианской эпохи. Читатель будет доволен. Хорошая концовка для вашей истории, не правда ли, Уотсон?

– Неплохая, – согласился я, – Но еще лучше – молочный поросенок. С хреном. И с горчицей.

Несколько лет спустя, готовя очередное переиздание своих записок, я перечитал этот рассказ и обратил внимание на обстоятельство, которое доселе от меня как-то ускользало. Я разыскал своего старого друга, который к тому времени уже отошел от детективной практики и занимался пчеловодством, изобретая какой-то хитрый улей с двойным дном. Я спросил:

– Холмс, вы помните историю про братьев-близнецов?

– Да, мне запомнилось это дело: вы постоянно были голодны, Уотсон, и мешали мне вести расследование своим бесконечным нытьем по пирогам и колбасам.

– Холмс, а разве бывает так, что только один из близнецов – левша? А у второго все, как у людей. Нет ли здесь натяжки?

– Неужели вы так ничего и не поняли, Уотсон? Когда человек смотрит в зеркало, правая рука становится левой. То же самое с ногами. И с ушами. И, кстати сказать, с полушариями мозга.

--">