Колин Декстер - Тайна Пристройки 3

Не обязательно месить в них грязь церковного двора, да и просто выходить в них в такую погоду полная глупость. Она вновь посмотрела вниз на свое дорогое приобретение, а потом на каминные часы. Времени было не много. Но она все же решила их сменить. К черному подходят почти все цвета, и серая обувь будет как раз что надо. Но если надеть другие туфли, не будет ли шикарнее взять и другую сумку? Да! У нее есть серая кожаная сумка, которая чудесно сочетается с туфлями.

Она побежала наверх по лестнице — так нетерпеливо. И так фатально.

Всего через минуту после принятия этого решения Томас оставил газету и пошел открывать на стук входную дверь. Дружеским кивком он поприветствовал невзрачно одетую молодую женщину, которая стояла под проливным дождем на веранде с длинным, кричаще многоцветным зонтом в руках, в желтых резиновых сапогах до колен, которые ему напомнили передачу о первой высадке человека на Луну. Определенно можно сказать, что некоторые женщины не так щепетильны в отношении моды, как его жена.

— Она почти готова, — сказал он. — Осталось только надеть балетные пуанты для организованной вами прогулки по вспаханным полям.

— Сожалею, что немного опоздала.

— Войдете?

— Лучше не надо, нет времени. Привет, Маргарет.

Элегантные до этого маленькие ножки, которые с легкостью взлетели по лестнице, теперь спускались торжественно, обутые в тяжелые ботинки на толстой подошве. Рука в серой перчатке быстро сунула носовой платочек в серую сумку — и вот, наконец, Маргарет Бауман была готова для похорон.

Вторая глава Ноябрь

Почему-то никто никогда не замечает почтальонов, — задумчиво произнес он. — А ведь их обуревают те же страсти, что и всех остальных людей.

Г.К. Честертон, «Невидимка»

Как только входная дверь закрылась за обеими женщинами, он бросил взгляд на мокрый газон, простирающийся от окна гостиной до дороги. Вспомнил, что хотел сказать жене, чтобы взяла их машину — «Метро», так как сам выезжать не собирался. Но, очевидно, они уехали на машине ее подруги, так как красно-коричневая «Метро» стояла на подъездной дорожке в гараж. Можно спокойно говорить, что Чарлбери-Драйв малонаселенное место. Дождь лил все также.

Он поднялся на верхний этаж и прошел в гостевую спальню. Там открыл правую дверцу гардероба, предназначенного поглощать сверхпотоки одежды его и супруги. За этой дверцей у правой стены шкафа были сложены одна на другую восемь белых коробок от обуви. Из этой кучи он осторожно вытащил третью коробку снизу. Внутри была бутылка солодового виски, на две трети опорожненная — или на одну треть полная, как вероятно написал бы человек, возжаждавший ее содержимого. Коробка для обуви была стара и со времен свадьбы с Маргарет служила тайным убежищем для двух вещей. В то время, когда он еще играл в футбол, в течение целой недели в ней хранился комплект порнографических снимков, который обошел всех по очереди от ветерана-вратаря до четырнадцатилетнего левого крайнего нападающего. А теперь (причем все чаще) она служила хранилищем для виски, которым он снабжал себя, сознавая, что рискованно превышает полагающийся ему бюджет. Обе тайны были, без сомнения, достаточно преступны, но все же, не из числа смертных грехов. На самом деле он постепенно пришел к выводу, что прекрасная, слегка полноватая Маргарет, вероятно, простила бы ему фотки, но виски — едва ли. А может, простила бы и виски? Вскоре после свадьбы, весьма своевременно, он понял, что она скорее предпочла бы лживую трезвенность, чем пьяную искренность. Но разве она не изменилась? Причем, в последнее время? Вероятно, она не раз ощущала запах, исходивший от него, несмотря на то, что в последние несколько месяцев интимная близость между ними была уже не такой романтичной, а скорее даже эпизодичной и скромной. Не то чтобы подобные соображения особенно его волновали, такая проблема вообще не существовала для него в данный момент.

Он вытащил бутылку, засунул обратно коробку, и когда передвигал вешалки со старыми костюмами, взгляд его упал на нее — на полу, точно за левой дверцей гардероба, которая, кажется, никогда не открывалась, лежала черная сумка, которую его супруга решила оставить в последний момент. Вначале он не обратил внимания на это случайное открытие, едва ли оно могло вызвать у него интерес или удивление. Но потом он нахмурился слегка, а потом и --">