Жорж Сименон - Ночь на перекрестке

Мишоннэ!.. Вы ее еще не видели?. Гм! Такие люди протестуют по всякому поводу. Они пожаловались в жандармерию на то, что машины, мол, слишком шумят, когда останавливаются у моей заправочной станции…

Мегрэ глядел на собеседника, никак не реагируя на его слова. Он просто смотрел на него, и это сбивало с толку говорившего, хотя тот и старался скрыть смущение.

Мимо проехала машина булочника, и тип в домашних тапочках крикнул:

— Привет, Клеман!.. Твой клаксон починили!.. Можешь забрать его у Жожо!..

Он снова повернулся к Мегрэ, предложив ему сигарету.

— Несколько месяцев подряд страховой агент твердил, что желает купить новую машину, и надоел всем автомобильным торговцам, да и мне тоже… Он хотел, чтобы ему сделали скидку… Это было настоящее вымогательство… То кузов казался ему слишком темным, то — чересчур светлым… Ему, видите ли, нужна была, машина истинно бордового цвета — не очень яркого, но все же бордового цвета… Короче говоря, он купил в конце концов автомобиль у одного из моих коллег в Арпажоне… Согласитесь, вот была умора, когда через несколько дней после покупки эта машина оказалась в гараже «Трех вдов»!.. Хотел бы я увидеть физиономию этого молодца в тот момент, когда утром он обнаружил вместо своего роскошного лимузина старую колымагу!.. Жаль, что мертвец все испортил! Потому что смерть есть все же смерть, и покойных надо уважать!.. Скажите, вы не желаете пропустить стаканчик у меня дома?.. Здесь, на перекрестке, нет ни одного бистро… Но со временем они появятся! Я найду какого-нибудь малого и дам ему денег…

Владелец гаража, должно быть, заметил, что на его слова по-прежнему никак не реагируют, и протянул руку Мегрэ:

— До скорой встречи…

Он удалился тем же шагом, остановился по дороге, чтобы поговорить с крестьянином, проезжавшим на двуколке. Из-за занавесок дома Мишоннэ кто-то продолжал наблюдать за происходящим. К вечеру пейзаж по обе стороны шоссе стал однообразным, все как бы застыло, а издалека доносились различнее звуки: лошадиное ржание, колокольный звон с церкви, находящейся километрах в десяти от перекрестка.

Мимо пронеслась машина с включенными фарами, свет которых с трудом пробивался сквозь наступившие сумерки.

Мегрэ дернул за шнурок, висевший справа от ворот дома «Трех вдов». В парке раздался красивый и низкий звон бронзового колокольчика. Комиссар ждал долго, но дверь, выходящая на крыльцо, так и не открылась. Но вот за домом послышалось шуршание гравия, раздались чьи-то шаги. Показалась темная фигура человека. Мегрэ различил во тьме лицо молочного цвета, черный монокль.

Карл Андерсен не спеша подошел к воротам, открыл их и кивком головы приветствовал комиссара.

— Я ждал вашего визита… Полагаю, вы хотите осмотреть гараж… Прокуратура там все опечатала, но у вас, должно быть, есть право, чтобы…

На нем был тот же самый костюм, что и во время допроса на набережной Орфевр: по-настоящему элегантный костюм, который уже начинал лосниться.

— Ваша сестра здесь?..

Из-за темноты нельзя было определить выражение его лица. Андерсен дотронулся рукой до монокля, вставленного в глазницу.

— Да, она в доме…

— Я хотел бы ее видеть…

Карл немного поколебался, затем кивнул в знак согласия:

— Хорошо, пойдемте…

Они обошли здание. За ним находилась довольно большая лужайка, куда выходили наружные стеклянные двери всех комнат первого этажа.

В доме было темно. Туман окутывал деревья в парке.

— Я покажу вам, как пройти.

Андерсен толкнул застекленную дверь, и Мегрэ вслед за ним вошел в просторную неосвещенную гостиную. Дверь осталась открытой, и через нее проникал свежий и пьянящий вечерний воздух, наполненный запахом травы и мокрых листьев. В камине, разбрасывая искры, горело полено.

— Я сейчас позову сестру…

Андерсен не зажег свет, казалось, он даже не замечал, что наступил вечер. Оставшись один, Мегрэ прошелся взад и вперед по комнате, затем остановился перед мольбертом с наброском, выполненным гуашью. Это был образец модной ткани. Эскиз показался комиссару довольно странным.

Но еще более странной была обстановка в гостиной, напоминавшая о времени, когда здесь жили три вдовы!

Часть мебели, видимо, осталась от них. Несколько кресел в стиле ампир с облупившейся краской и вытертым шелком, а также занавески из репса выглядели, как и пятьдесят лет назад.

Зато вдоль одной из стен надстроили библиотечные полки из светлого --">