Артур Игнатиус Конан Дойль - Новое дело Шерлока Холмса

не повезло. Но, благодаря моей чековой книжке и милейшему Ольтамонту, сегодня вечером моя коллекция будет пополнена.

Барон посмотрел на часы и недовольно проворчал:

— Жалко, но больше я здесь оставаться не могу. Время горячее — каждый из нас должен быть на посту. А я надеялся принести от вас добрую весточку. Ольтамонт не назначил вам часа?

Фон Борк показал ему телеграмму:

«Буду вечером непременно, привезу новые аккумуляторы».

— Аккумуляторы? — что это значит?

— Видите ли, Ольтамонт фигурирует в качестве эксперта по части двигателей, а у меня полный гараж автомобилей. Мы условились называть каждую вещь по имени ее отдельной части. Радиатор — это у него значит броненосец, маслянка — крейсер и т. д. Аккумуляторы — значит морские сигналы.

— Из Портсмута, полдень, — говорил секретарь, приглядываясь к телеграмме. — Кстати, сколько вы ему платите?

— За это дело единовременно пятьсот фунтов, — конечно, он получает и жалование.

— Жадный какой, мерзавец! Без таких предателей, нам разумеется, не обойтись, но, все-таки, мне жалко тратить на них столько денег.

— А мне для Ольтамонта ничего не жалко. Он удивительный работник.

Ему только хорошо надо платить, а уж товар он поставляет добросовестно — по его собственному выражению. И, притом же, он не предатель.

— Уверяю вас, самый завзятый юнкер германец меньше ненавидит Англию, чем этот ирландец из Америки.

— Ах, он ирландец из Америки?

— Стоит с ним поговорить две минуты, чтобы не сомневаться в этом. Я иной раз с трудом разбираю его слова. Он, как будто, объявил беспощадную войну не только английскому королю, но и английскому языку… Да что вы так торопитесь? Он может быть здесь каждую минуту.

— Нет, к сожалению, я и так чересчур уж засиделся. Ну-с, так мы ждем вас завтра, пожалуйста, пораньше. Когда сигнальная книжка будет у вас в руках, вы можете поставить: «Finis» и подвести итог своей работе в Англии. Что это? Токайское? — Он указал на пузатую, пылью покрытую бутылку, стоявшую на подносе, рядом с двумя стаканами.

— Может быть, выпьете стаканчик на дорогу?

— Нет, спасибо. Однако, тут у вас пиры.

— Ольтамонт знаток в винах и ему очень полюбилось мое токайское.

— Он, вообще, малый с причудами и в мелочах приходится к нему подлаживаться. Для моих замыслов он безусловно мне необходим — волей-неволей. я должен считаться с ним. — Гость и хозяин снова вышли на террассу, под которой пыхтел большой мотор. — Это, должно быть, Гарвич виден? — спросил барон, натягивая свой дорожный плащ. — Как тихо, мирно все кругом! Через неделю здесь будет уже не так тихо, и огни будут поярче. Да ж на небесах будет не так уж мирно, если наш добрый Цеппелин сдержит свои обещания. Кстати, кто это?

Внизу, под ними, только одно окно было освещено. На подоконнике стояла лампа, а у окна сидела в кресле старушка в деревенском чепце, с морщинистым, добрым лицом. На коленях у нее лежало вязанье. По временам она отрывалась от работы и гладила кошку, сидевшую на скамеечке возле.

— Это Марта — единственная служанка, которую я себе оставил.

Секретарь усмехнулся.

— Настоящее воплощеиие Британии! поглощена самой собой, уселась поуютнее и дремлет. Итак, au revoir, фон Борк. — Он послал прощальный привет рукой, прыгнул на мотор, и, минуту спустя, во мраке задрожали удалявшиеся огоньки фонарей. Секретарь лежал на мягких подушках своего роскошного лимузина, думал о готовившейся европейской трагедии и даже не заметил, что, огибая угол, его автомобиль едва не наехал на маленький двухместный форд, ехавший навстречу.

Когда свет фонарей погас вдали, фон Борк, не торопясь, вернулся в свою комнату. Проходя мимо террассы, он заметил, что старуха экономка убрала с окна лампу и, очевидно, пошла спать. Для него новы были эта тишина и тьма в огромном доме, откуда вчера только уехала его семья — а семья у фон Борка была большая. Но это лучше, что близкие его уж в безопасности, а он один здесь, и никто ему не помешает. Ведь, у него еще много работы… Он начал убирать свой стол и жечь бумаги, пока красивое лицо его не раскраснелось от огня в камине. Затем вытащил из под стола кожаный чемодан и аккуратно, тщательно принялся укладывать в него драгоценное содержимое шкафа. Но, едва он приступил к этой работе, как чуткий слух его уловил звук приближающегося автомобиля. Фон Борк радостно свистнул, спрятал чемодан, запер шкаф, и вышел снова на террассу — как раз вовремя, --">