Эрл Стенли Гарднер - Дело о зарытых часах

кусочку плато у подножия скалы. Оттуда был виден через каньон пологий откос, уже заполняющийся пурпурными тенями заката. Стояло полное безветрие, даже сосны не шептались. Окружающие горы поражали переходами цветов всех оттенков, взрываясь кое-где остроконечными зубцами.

Гарлей сделал себе подушку из сосновых игл и, опустив на нее голову, закрыл глаза. Он почувствовал внезапное утомление человека, изнуренного болезнью.

Тик, тик, тик…

Тиканье?! Гарлей открыл глаза. Что это?.. Или он уже начал видеть сон? Нет…

Тик, тик, тик…

Черт, и тут нет тишины!.. Его часы не в состоянии так громко тикать… Похоже, звуки идут из-под земли, прямо под его ухом.

Раздраженно хмурясь, Гарлей отполз, сунул под голову свернутое пальто.

Тиканье пропало, а с ним и сонливость. Гарлей лежал под кружевом сосновых ветвей, над ним синело небо. Он все очень четко видел и всему завидовал. Хотелось стать сосновой иголкой, чтобы лежать вот так и лежать, не думая ни о чем. Это у него получилось, и в конце концов он заснул.

Проснувшись, Гарлей вздрогнул. Он увидел стройные ноги сидевшей рядом девушки.

Адель улыбнулась улыбкой сестры милосердия.

– Полегчало?

– Небо свидетель, да! Который час?

– Около шести.

– Господи, значит, я дрых часа два?

– Ну, не страшно. Часок, наверное. Вы сразу же легли, как мы расстались?

– Да. Будто кто-то вынул затычку из моей души, вся она, сила моего духа, испарилась. Зато теперь – будто выиграл миллион!.. Вы готовы ехать обратно?

– Угу. Если вы готовы.

– Я полон сил.

Гарлей сел и встряхнул пальто.

– А зачем тут часовой механизм?

– Какой? Где?

– Какой – не знаю. Здесь. Наверное, что-то регулирует. Я даже откатился в сторону. Мешало.

Гарлей посмотрел на девушку и расхохотался.

– Вы думаете, я был в психиатричке?

Адель посмеялась тоже, но не слишком естественно.

Немного удивленный Гарлей показал на кучу иголок:

– Послушайте сами. Вон там.

Девушка приложила ухо к указанной точке, явно больше из вежливости, чем из любопытства.

Гарлей с удовольствием наблюдал, как на смену недоверчивому выражению на ее лице все яснее проступает удивление.

– Это я и имел в виду, если позволите, – с достоинством произнес он.

– Но это же часы?! – воскликнула Адель.

Разрыв кучу сосновых игл, она вытащила небольшую, лакированную жестянку.

Гарлей поднял крышку.

Там, заложенный со всех сторон деревянными пробками, бойко тикал прелестный будильник. Гарлей сразу узнал работу первоклассного часовщика. Гарлей сверился по своим часам.

– Отстают на двадцать пять минут, – сказал он. – Такая отличная марка! Не должны бы… Но взгляните, как неглубоко они закопаны! Крышка почти на одном уровне с землей, только чуть присыпана хвоей.

– Что за ненормальное желание закапывать часы! – воскликнула Адель.

До них донесся шум машины, поднимающейся в гору.

– Похоже, едут сюда, – сказал Гарлей. – Давайте-ка положим часы обратно, откуда взяли, и выйдем навстречу машине. Кто знает…

– Действуйте, – кратко сказала Адель.

Через минуту часы покоились на прежнем месте, в своей ямке, под хвоей и мхом.

Заросли кустов скрывали их. Машина повернула к плато и выехала на залитую вечерним солнцем прогалину. Это был мощный закрытый автомобиль синего цвета.

– Это же машина Джека! – воскликнула Адель.

Машина резко затормозила перед домиком, дверца раскрылась, и оттуда вылез Джек Хардисти.

Раймонд двинулся к нему, но Адель осталась на месте.

– Не надо! – шепнула она. – Подождем…

Хардисти нагнулся и достал из машины садовую лопату. Он уже шел к подножию скалы, но на полпути остановился, заметив в зарослях две фигуры.

Парочка замерла в нерешительности, а затем повела себя как ни в чем не бывало, вполне естественно, но чересчур суетливо.

– Выйдем, как будто мы его не заметили! – шепотом скомандовала Адель.

Раймонд заметил, как Хардисти воровато спрятал лопату обратно в машину.

Адель удивленно ахнула, будто только что увидела Джека и машину.

– Что такое? Здесь машина? Это Джек?

По мнению Гарлея, сцена удалась девушке примерно так же, как какой-нибудь самонадеянной школьнице Джульетта на выпускном вечере. Пришлось ей подыгрывать – Гарлей состроил мину влюбленного, застигнутого врасплох.

Хардисти двинулся им навстречу. Он был узкоплеч и узколиц, но изящен – благодаря искусству дорогого портного. На крупном носу элегантно сидели очки. С ненатуральным энтузиазмом он пожал руку Раймонду.

– Вернулся --">