Сергей Иванович Зверев - Балканский легионер

обратился сержант к связисту.

– Помощь будет через полчаса, сэр! – ответил связист. Его тоже зацепило: левая рука белела свежей повязкой.

Глава 2

Спустя несколько часов место трагедии переменилось кардинально – сигналы о бедствии достигли своих адресов. Вой карет «Скорой помощи», подъезжавших одна за другой, противно звенел в ушах. Из машин с красными крестами выпрыгивали врачи, санитары и отправлялись к детям. Работы здесь хватало. Хотя все обошлось не так плохо, если, конечно, можно было так сказать.

«Скорые» принимали в свои салоны пострадавших ребятишек. Все получили свое. Кто-то отделался царапинами и ушибами, а примерно треть детей пострадала от пуль. Были убитые и раненые. Детские тела, накрытые простынями, поспешно увозили по горной дороге. Живых и легко пострадавших усаживали в автобусы и также отправляли побыстрей отсюда. Ошеломленные дети, окровавленные, в изорванных одеждах, садились в автобусы, стараясь быстрее покинуть это страшное место. На их перепачканных лицах были самые разные выражения: от дикого ужаса до тупой безразличности, вызванной глубоким шоком.

– Да, – комментировал пожилой врач, наблюдая невеселую картину, – сколько работаю, насмотрелся всякого. И из-под горящих обломков людей принимал, и разорванных на части сшивать приходилось, но вот к детским трагедиям привыкнуть никак не могу.

Его коллега вздохнул.

– Я тоже все понимаю: война там, выяснение отношений взрослых людей, но при чем здесь дети? – Он со злостью плюнул и замахал руками.

– Эй, куда же вы носилки-то заносите! – возмутился он. – В следующую машину, в следующую!

– Мама! – зарыдала девочка на носилках.

Ей уже успели кое-как вытереть лицо, залитое кровью, но еще недавно белоснежное платье было покрыто багровыми пятнами. Причем кровь была не своя, а соседа справа. Мальчик, сидящий рядом в момент обстрела, вдруг уткнулся ей в плечо, заливая ее кровью. Выйдя из первого шока, она с ужасом увидела перед собой открытое чрево машины.

– Нет, я не хочу больше в автобус, мне страшно!

Несчастного ребенка занесли в машину, стараясь как-то успокоить, но сделать это без укола оказалось невозможно. Лишь после инъекции она смолкла.

Свет прожекторов заливал место происшествия. Кого здесь только не было: врачи, военные, журналисты…

Последние подкатили сразу на трех машинах. Это надо было видеть: работники прессы, словно выполняя нормативы, опрометью посыпались из редакционных авто и как ужаленные принялись бегать, высматривая лучшие места. Специфика работы требовала скорости и оперативности, работа шла на опережение.

Место трагедии оцепили растяжками пояса безопасности. Несколько представителей командования военных вполголоса обменивались какими-то замечаниями, указывая на остатки того, что еще совсем недавно было машинами.

– Когда вы прибыли?

– Совсем недавно. Сообщение было нами получено еще два часа назад, но вы же сами знаете, пока сюда доберешься…

– Да, это не улочки Женевы.

Картину деловитости и серьезности нарушило появление местных албанцев. Крики, издаваемые ими, быстро переросли в вопли. Женщины голосили, плакали, бросались на оцепление, заливаясь слезами. В воздухе слышались проклятия. Мужчины с темными от гнева лицами разражались гортанными выкриками. По методу исключения местное население было уверено, что детей убивали сербы.

– Ублюдки! Мы вам еще отомстим!

– Будьте вы прокляты!

– Вы посмотрите, они пришли, уже будучи уверенными, что все это совершили сербы, – усмехнулся один из военных. – Вам не кажется это странным?

– Да, действительно, забавно выглядит, – согласился собеседник.

– Проклятые сербы! Убийцы! – разлетались вокруг звуки десятков голосов.

– У них же здесь страна мести. Если что – вырежут всю семью.

– Да, вот ведь нравы…

Мужчина в погонах закурил сигарету. Он уже навидался всякого на своем веку. За год службы в этом беспокойном крае пришлось насмотреться на такое… Он присутствовал при эксгумации трупов расстрелянных и захороненных в горах. Он наблюдал последствия обстрела албанских деревень. Он разглядывал древние иконы с выколотыми глазами в разрушенных албанскими боевиками-учкистами сербских храмах. Но это был новый, не встреченный ими доселе эпизод кровавой междоусобной бойни в таком красивом крае. Там, где, казалось бы, могли спокойно уживаться и сербы, и албанцы, и православные, и мусульмане. Там, где сама природа --">