Иван Захарович Стрельцов - Морской закон

том, что уже в ближайшие дни, может быть даже в ближайшие часы, появится Христофоров или его помощник Кирилл Лялькин, дадут распоряжения, что делать… А потом возвращение домой. Впрочем, дом для него понятие абстрактное. Последние несколько лет для бывшего разведчика морской пехоты (Героя России «посмертно») домом был закрытый учебный центр диверсантов ФСБ.

Настоящий шок в сознании Виктора наступил вечером, когда по телевизору в программе местных новостей сообщили: «В связи с убийством Заурбека Галиперова арестованы трое российских граждан». И на весь экран показали три фото, на двух из которых Савченко узнал Христофорова и Лялькина.

«Это какая-то нелепая случайность или провокация. Утром будет опровержение», – пытался себя успокоить Виктор. Ночью он заснуть так и не смог, прокручивая все возможные варианты, но информации у него было все же слишком мало. Наступившее утро не принесло облегчения.

«Сегодня утром из полицейского комиссариата был отпущен российский дипломат Илья Титов, – сообщил в утренних новостях диктор в белом национальном наряде, – в связи с тем, что торговый представитель России является обладателем международного иммунитета. Двое других россиян по-прежнему находятся под стражей, в отношении их ведется следствие о причастности к взрыву у главной мечети. В ближайшее время ожидается выступление министра иностранных дел России…»

– Проклятые русские! – истерично заорал Мустафа, с ненавистью плюнув в экран телевизора. Оказавшийся рядом Али схватил здоровяка за плечо, швырнул в кресло и с разворота надавил коленом на грудную клетку.

– Успокойся, или отправишься кормить акул. Нам сейчас лучше затаиться и спокойно ждать.

Но покоя на «Аграбе» уже не было, не добавило его и выступление министра иностранных дел.

«Двое россиян – Владимир Христофоров и Кирилл Лялькин – в действительности являются сотрудниками Министерства обороны России. Но в Буктаре находились как частные лица (туристическая поездка во время отпуска) и никакого отношения к убийству Заурбека Галиперова не имеют».

Вот это был настоящий шок для Виктора. Напряженный мозг выдавал одну и ту же мысль: «Меня использовали». Он вспомнил встречу с Христофоровым в стамбульском супермаркете, когда ему передали контейнер с инструкцией и «жучками». Это только еще раз подтверждало его догадку. Но боевой опыт упорно подсказывал диверсанту другой вариант. «У нас камикадзе не готовят, даже в самой безнадежной ситуации есть выход. Операцию по ликвидации Сказочника можно было провести по всем правилам спецмероприятий, а не так топорно». И наконец последняя мысль, которая не давала Виктору поверить в предательство своих: «При чем тут Министерство обороны?»

Чтобы не зацикливаться на этих горьких думах, Савченко решил загрузить себя физическими упражнениями.

Солнце еще не взошло, едва окрашивая линию горизонта в нежно-персиковый цвет. Виктор сошел с яхты на остывший за ночь бетон причала. Сперва медленно, потом быстрее пробежал с десяток кругов по свободной территории яхт-клуба. После бега разминка, растяжка, качание пресса и отжимания. Наконец, посчитав, что достаточно разогрел мышцы, Виктор принялся выполнять като – бой с тенью. Отрабатывал самые простые удары, блоки и связки из тех, что заучил в секции карате до призыва в армию.

– Надо бы этому русскому шею свернуть, – наблюдая за тренировкой Савченко, зло сказал Мустафа, вопросительно взглянув на стоявшего рядом Ясера. – Аллах свидетель, не без помощи этого гада погиб полковник Фарук. Я бы лично ему глаза вырвал и заставил сожрать.

– Прекрати брызгать слюной, – равнодушно произнес Ясер. Он был совершенно спокоен, и если за что-то переживал, то только о том, что не получается вернуться на базу. – Али велел ничего не предпринимать, пока не поступит команда из Триполи. И вообще, на твоем месте, Мустафа, я бы не злил его. Али сейчас как уж на раскаленной сковородке, смотри, как бы тебе не оказаться крайним. Лучше сцепи зубы и жди своего часа.

– Шайтан бы их всех побрал, – сплюнул за борт Мустафа.

Али, занявший после гибели полковника Аббаса его каюту, не решился принимать какие-либо самостоятельные меры, а отправил в Триполи радиограмму, зашифрованную его личным кодом. Два дня руководство Истихбарат^[1] хранило молчание, видимо, шло осмысление произошедшего, и эксперты-аналитики пытались определить, какие последствия может вызвать данное --">