Вячеслав Базов (Uzumaki_Kid) - Право имею

как меч, уперев в землю и положив на неё руки. Этот концерт вызвал у неё только раздражение — страх вообще её давно не посещал. Как и надежда.

У правого, с арматурой на плече, волосы были короткими, чуть длиннее на макушке, кажется такие стрижки звались полубоксом. У левого наоборот был вид прилежного студента — аккуратная официальная стрижка и очки. Но первое, что бросалось в глаза — на обоих были маски, закрывавшие им лица от подбородка до глаз. Поверхность масок — экран, на котором пикселями отображалось то, что было под ними — рот. У парня с полубоксом в снисходительной улыбке, у студента — прямая линия.

— Добрый день, — произнёс человек с кресла. Маски на нём не было. — Узнаёшь? Кто мы?

Она без спешки перевернулась, села, привалившись спиной к стене.

— Да она ж вообще отбитая, — заговорил парень с короткой стрижкой, но голос его был странным, ненастоящим. Казалось, его пропустили через программу и замедлили — он был низкий, басовитый. — Она же не боится! Эй! Сучка! Ты мне всю спину заблевала, пока я тебя тащил!

Человек в центре улыбнулся, продолжил как ни в чём ни бывало:

— Ты знаешь, кто мы?

— Нет.

— Врёшь, — мягко обвинил он, но продолжил улыбаться. — Мне не надо врать. Ты нам всем тут очень нравишься.

Он достал из глубины мягкого кресла папку, развернул отпечатанные на альбомных листах фотографии, показывал одну за другой. На них был труп, развалившийся в кровати, и вокруг фейерверками брызги крови.

— Ты его голову в кашу превратила. Хм, неужели ты маньяк, который должен был получить по заслугам? Ан нет… — он развернул ещё одно фото, и у неё к горлу подступил ком.

После страшных фотографий из дела, в этом подвале, в этом аду, она не ожидала этой. Это казалось настолько же омерзительным, словно тут, на неё, грязную и опустившуюся, посмотрел оживший Денис.

— Хороший парень, — кивнул мужчина в центре, сам тоже рассмотрев фото. — Прямо-таки идеальный. Противоположности притягиваются, да?

— Пошёл в жопу со всем этим концертом, мудак, — сквозь зубы процедила она, и получилось как-то болезненно, словно ей нож в сердце вогнали и провернули. — Что надо?

— Чтобы ты сказала, кто мы.

— Да она может и не знает, — вмешался стриженный под полубокс и уверенно пошёл вперёд, хотя и стёр этим улыбку с лица босса. Парень поставил арматуру рядом, сел на корточки, заглядывая в самое лицо, сказал:

— Мы «Черти». Нас все знают, и ты не могла не слышать. Ну как, сучка? Слышала?

Она смотрела устало и безразлично. Черти и черти, что с того… Черти — банда, убивающая людей пачками. Самая опасная на данный момент и…

До неё вдруг дошло.

— Вы меня сюда не убивать притащили? Ну, за то, что я того мента…

Правый рассмеялся, вернулся на своё место, подтаскивая арматуру так, что она царапала пол подвала. Парень в очках только рассматривал её — пристально, моргая как можно реже, чтобы ничего не пропустить. Он выглядел манекеном с анимированными глазами, не больше.

— Мы не убиваем тех, кто помогает нам выполнять нашу же работу. Я помню это дело, оно потонуло в других таких же… забрали в полицию, вернули труп со следами пыток. Никто не наказан. Мы не успеваем за всеми, спасибо, что сама занялась этим уродом.

Она им не верила, но только теперь, когда она уже не знала, что им нужно, стала нервничать. Если не убивать, то что? Зачем её притащили сюда? «Черти» были неуловимы, никто не общался с ними близко, и к себе они никого не таскали. Потому что никто даже подвала их не должен был видеть, потому что эти ребята слишком боялись того, что кто-то нападёт на их след.

— Вас же трое, — рассудила она. — Двое и… и девушка…

Она пристально осмотрела босса — тот на девушку похож не был, заметил взгляд и засмеялся глухо, но резко выпрямился, стал серьёзным и даже выглядел теперь как-то агрессивно.

— Вот мы и подошли к сути… Ты мне нравишься, мне нравятся твои методы. Я хотел бы взять тебя на работу… Даже не на работу, я хотел бы купить тебя. Эти ребята, — он указал на обоих за своей спиной, — они мои. Понимаешь? Нет возможности куда-то уйти. Ты становишься «Чертом» и до самой смерти — убиваешь, убиваешь, убиваешь. Я стираю тебя из мира, я даже труп твой могу подбросить, если понадобится… ну то есть будут думать, что он твой. Прежняя ты стираешься и появляешься новая. Девушку убили недавно. Но зло должно знать, что добро бессмертно. Оно должно жидко сраться при вашем упоминании…

Очкарик --">