Blood_and_Tea - Математик Боя. Воскрешение

задабривали Шимуру его подчиненные. Двенадцать лет смерти не сделали из него славного парня, но начальником он всегда был справедливым. Можно сказать, этой троице повезло оказаться под его непосредственным контролем.

Самому же Сарутоби было тяжелее… на его плечи легла судьба вообще всей их «армии». Узумаки в ней не было, так что и Узукаге решил отвечать сам за себя.

— Кстати, — Хирузен задрал голову к небу. — Я тут, вдруг, подрос спросить — почему нас воскресили перед самым закатом?

На улице уже прочно властвовала ночь, но сбитый с толку воскрешением Третий Хокаге не сразу обратил на это внимание. Зато теперь обратил, и ответ, который дал ему Саске, породил в душе, вернувшейся из Чистого Мира, тревогу.

— Шоурай, — Учиха пожал плечами и, увидев непонимание в глазах ветеранов, пояснил. — Мы спим, когда солнце высоко, а когда наступает ночь — бодрствуем. Совершаем вылазки и проводим операции. Наши Армии не так сильны, чтобы мы могли вот так вот спокойно разгуливать по земле, не опасаясь его атак. Ночь сводит видимость к нулю, и хоть Шоурай и силен, большинство его марионеток видят в темноте так же, как и обычные шиноби. Ему сложнее нас увидеть, а если он не видит — не может атаковать.

— Серьезное дело, — присвистнул Сарутоби. — И давно у вас такое тяжелое положение?

— Я не считал. Не знаю точно. Но года два есть уже.

В этот раз свистеть Хирузен не стал. Он помрачнел, и шиноби, стоявшие рядом, ощутили как его чакра пошла колючими волнами. Третий Хокаге был зол, раздражен и даже немного напуган, и все это отразилось внешне так же ярко, как и его обычные беспечность и легкость.

— На большом привале я бы хотел послушать подробнее, — выдохнул, наконец, он. — О том, что происходит в мире.

— Тогда готовься слушать, — ответил вместо Саске Сенсома. — Мы уже близко.

И правда, до цели Бога Шиноби они дошли уже за неполный час. Очевидно, что внешне место, в которое они пришли, от обычного леса ничем не отличалось. Однако, когда Сенсома провел необходимые манипуляции, пройдясь вокруг обычных деревьев, прямо в земле открылся зев пещерного прохода.

— Обычно такие штуки делают на чакре, — отметил вслух Хирузен. — Так и надежнее и проще.

— На чакре тайники делали давно, — возразил ему Саске. — Уже лет десять все используют простое электричество. Его тяжелее засечь сенсорам и стоит все для шиноби очень дешево.

— Когда мы делали этот тайник, еще не было методов чакры и электричества, — закончил спор Сенсома, пристально смотря стальными глазами в темноту прохода.

— И как давно это было, м? Во времена Сенгоку Дзидай?

Хирузен усмехнулся и шагнул вперед. И тут же его руку, беспечно протянутую вперед, отсекло на уровне запястья. Третий Хокаге даже моргнуть не успел, как ловушка враз сделала его калекой.

Вернее — сделала бы, если бы он не был воскрешен. С помесью брезгливости и интереса Сарутоби смотрел, как из пыли и праха его конечность восстанавливается. Смотрел и осознавал так отчетливо, что хотелось скрипеть зубами — он не из этого мира. Будто Призывное Животное — он тут не задержится и распадется вот таким же самым прахом, когда придет время.

И тем не менее, даже это осознание не смогло отвлечь его от еще одного невероятного факта, открывшегося только что. Тайник Сенсомы был… защищен. Причем защищен не абы как, а самыми настоящими ловушками, способными ранить или даже убить Хокаге! Вот уж диво, если у Математика Боя вдруг обнаруживается подобный схрон не где-нибудь, а на территории Страны Огня. Да еще и такой… древний.

— Интересно, — донесся до ушей голос Данзо, который, похоже, подумал о том же. — Ловушка такого уровня… Сенсома, ты же их не делаешь.

— Это не мой тайник, — кивнул Сенсома друзьям и пояснил. — Это тайник Мадары.

Шиноби Четвертой Армии Сопротивления не пошевелились. Для них имя легендарного Учихи было куда более древней и забытой сказкой, чем имя того, кто произнес его. Они даже в Математика Боя до конца не верили, хотя он и стоял перед ними практически во плоти. А вот Хирузен и Данзо вздрогнули и даже почувствовали холодок, хоть их тела и не были живыми. Им имя Мадары говорило о слишком многом.

— Мы сделали его еще тогда, когда он звал меня братом, — глухо поведал Сенсома, продолжая смотреть внутрь схрона. — И с тех пор, до самой его смерти, им никто не --">