Данил Аркадьевич Корецкий - Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона

статским советником Бояриновым. Неужели? Да нет, не может быть! Легенда особо продвинутых «знающих» была отпечатана в тысяча восемьсот сорок четвертом году в типографии Шплеера, тиражом двести пятьдесят экземпляров. Про нее все слышали, но никто никогда не видел. И чтоб она так внезапно всплыла в «Козероге» из рюкзачка какого-то хмыря…

Миша опустошил банку и смял ее в комок, будто использованный бумажный стаканчик. Потом раскрыл тяжелый переплет и принялся бережно просматривать желтые по краям страницы.

– Это… это что? Не «Описи» Бояринова?

Не отрываясь от фолианта, Миша удовлетворенно ухмыльнулся.

– Точно. Описи его благородия Бояринова Степан Константиныча. Это из-за них я приехал за тридевять земель. Да вы попробуйте пиво-то!

– А можно глянуть? – неловко попросил Леший.

– Конечно. А чего ж… Это здесь у вас все друг на друга косятся с подозрением, а у нас по-другому люди живут, – Миша бережно протянул книгу через стол.

Леший не собирался пить с ним «Гиннесс» и слушать байки о Белом Спелеологе тоже не собирался, и вообще только ждал повода, чтобы встать и уйти. Но «Описи» – это другое дело. Если те самые, конечно…

Он взял том и раскрыл на шмуцтитуле. Посеревшая от времени тонкая и хрупкая бумага, полустертые, выцветшие экслибрисы на внутренней стороне переплета: «Личное собрание кн. В. Ф. Одоевского», «Библиотека Г. Е. Грум-Гржимайло», «Архив Ярославского губисполкома»… Нет, не подделка. Не розыгрыш. Те самые знаменитые «Описи», практически весь тираж которых погиб во время пожара на шплееровских складах, – за исключением десятка экземпляров, которые хранятся сейчас в частных коллекциях, и даже репринт ни разу не делался по какой-то загадочной причине…

– Откуда это у вас? – спросил Леший, подняв глаза на собеседника. Он мог бы еще добавить, что многие серьезные диггеры продадут душу, чтобы заполучить эту книгу хотя бы на ночь, и что ей нет цены, и что… Но распространяться об этом почему-то не хотелось.

– Купил, – усмехнулся Миша. – Через Интернет списался с одним московским… гражданином. Он давал гарантии. И цену запросил высокую. Полгода вели торг, пока скинул пару тысяч…

Леший пожал плечами и промолчал. Он никогда не видел в Интернете подобных объявлений. Странно. Просто повезло, наверное, что тут говорить.

– Нас пять человек, жизненный уровень высокий, – Миша открыл вторую черную банку с «Гиннессом», ловко послал через весь столик к Лешему. – Каждый дал сколько мог, а меня уполномочили сделать покупку… Ну, вот я приехал.

«„Уполномочили“ его… Наверное, чиновник. „Жизненный уровень высокий…“ Так и шпарит казенными оборотами, уполномоченный ху…в».

– А зачем вам эта книга? – спросил Леший. – Там же сплошная Московия. Бояринов в Керчи не был, это только у Нордмана и Грицая что-то можно найти…

Миша рассмеялся, обнажив на редкость белые здоровые зубы.

– Ну, скажем так: золотого коня Митридата мы уже искали. Хватит. И винные погреба графа Воронцова тоже… Детский сад это все. Аджимушкай, Багеры, Старый Карантин и даже «К-29» в Одессе… Все это мы уже видели. За семь лет – старая масляная лампа, горсть стеклянных византийских бус и целый арсенал «дегтярей» со времен Великой Отечественной. И бесконечные разборки то с ментами, которые за «черными копателями» охотятся, – туда со всей России съезжаются подонки всякие! – а то и с самими этими «копателями»… Мы их «стервами» зовем, «стервятниками». Еще «суками». Вот кому у нас раздолье. Оружия много, барахла всякого военного, особенно у нас в Аджимушкае. Там ведь десять тысяч народу полегло, половина из них до сих пор там и лежит… «Суки» из черепов золотые коронки выбивают, сплавляют в слитки. «Суки» они «суки» и есть…

Миша выставил перед собой очередную кружку, Леший поднес черную банку, чокнулись. Отпили. Действительно очень вкусно…

– Ну, а мы другое ищем, – продолжил Миша. – Мы больше археологи, наверное… – Он усмехнулся и повторил: – Наверное… Да. Нас культурный слой интересует: золотишко, серебро, бронза, а не «ржавые дегтяри».

– Один митридатовский конь решил бы все ваши проблемы, – заметил Леший.

Миша снова рассмеялся, хотя Лешему не показалось, что он очень уж удачно сострил. Он и не острил вовсе.

– Нет никакого коня, – сказал Миша. – А если и был, то давно сплыл. Знаешь, с каких времен «бугровщики» и «курганщики» у нас работают? Четыре века, если не больше. Там династии целые. А на нашу долю только бусы --">