Эльза Сергеевна Давтян , Михаил Еремович Погосов - Сирийский капкан

Голиаф находился в четырехстах метрах справа от него и нервно посматривал на часы.

– Скоро стада овец пойдут с собаками. Нас точно раскроют, начальник, – предупредил он.

– Хватит меня уже начальником называть! – сдержанно отреагировал Егор. Его раздражало это неуставное словечко – обращение из жаргона воров и их антагонистов. А Голиафа, наоборот, веселило, когда ему удавалось «пробить» броню спокойствия и уверенности, присущих его командиру.

– А кто ты еще?! Начальник, он и есть начальник! – с усмешкой сказал стрелок. – Так что делать будем? Засекут нас, как пить дать!

– Не засекут. Собаки нас не учуют. После такой-то обработки этой вонючей мазью… Не зря я Димку заставил из Германии самую лучшую привезти. Двести евро за нее отдал, – с досадой произнес Егор.

– И чего это наши не додумаются такую же сделать? От нашей одни только бабы шарахаются. А немецкая – сила! Натерся, и все – ни одна сука неделю не подойдет! – проворчал Голиаф.

– Так у немцев опыт какой! Они на этих овчарках собаку съели! – усмехнулся каламбуру Егор.

– И что мы за люди такие! Полночи сидим, и каждое второе слово – то сука, то собака, то овчарка… то немцы.

– Ща, как объект наш увидишь, так поймешь, что собаки намного лучше.

– И сколько нам еще сидеть? А если он вообще сегодня не выйдет?

– Сидим до последнего, – немного помедлив, приказал Егор. – И еще. Палиться нам никак нельзя. Они в гостях у человека, который вынужденно пошел с нашими на контакт. Раскроют нас – завалят его со всей семьей сразу, для профилактики…

– Вижу движение, начальник! – перебил напарника Голиаф.

Егор посмотрел в прицел и увидел, как в нужном им дворе открылись зеленые деревянные ворота. Из них выехал синий джип с затемненными стеклами и двинулся по грунтовой дороге в сторону границы с соседней республикой. Водительское стекло автомобиля было приспущено, и Егор неплохо разглядел водителя в кепке и молодого бородатого пассажира в военной форме, расположившегося на переднем сиденье.

– Стреляем по готовности. Мой – правый!

Через пару секунд, практически синхронно, ребята из засады произвели по одному выстрелу. Сидевшие на переднем сиденье боевики дернулись и откинулись на руль и разбитое боковое стекло. Машина проехала еще метров пятьдесят и уперлась в обочину. Задние двери резко распахнулись, и из джипа выскочили еще два боевика. Один из них, высокий темноволосый крепыш, успел несколько раз выстрелить в сторону Егора, прежде чем его настигла пуля Голиафа. Второй мужчина был постарше и посолиднее других. Целью сегодняшней охоты являлся именно он. Боевик вытащил из машины упирающуюся девочку лет двенадцати в синем платье и, прикрываясь ею, как щитом, стал палить из автомата в направлении стрелявших. Мужик перебежками пытался отступить к дому, откуда они только что выехали. Худенькая темноволосая заложница плакала и пыталась вырваться из крепко схвативших ее рук, чем только злила боевика. Мужчина крепко держал ее перед собой и грубо толкал, что-то громко выкрикивая, но из-за приличного расстояния Егор не мог его расслышать. Он никак не мог прицелиться в террориста, так как ребенок все время двигался, пытаясь отцепить от себя руку мужчины и не давая возможности стрелку захватить и удержать объект в прицеле. Внимание Егора отвлекло какое-то движение со стороны дома. Он быстро перевел взгляд в ту сторону, и его прошиб холодный пот. Из деревянных ворот, держа автомат в руках, выбежал, по всей вероятности, отец девочки и бросился на помощь своему ребенку. Но боевик опередил его и точным выстрелом ранил мужчину в бок. Раненый упал на одно колено и тяжело поднял автомат. Превозмогая сильную боль, он прицелился в боевика, но выстрелить не рискнул – понимал, что может попасть в девочку. От бессилия мужчина опустил оружие и стал заламывать руки. Тем временем у боевика заклинило автомат. Крепко выругавшись, он отбросил его в сторону и достал из кармана пистолет. Бандит приставил оружие к голове девочки и стал что-то кричать ее отцу, возбуждаясь все больше и больше. Несчастный мужчина стал отвечать и просить бандита отпустить заложницу, но тот вдруг вскинул руку и выстрелил, ранив отца еще и в плечо. Бедная девочка, и так напуганная до полусмерти, увидев, что ее родной человек истекает кровью, резко дернулась, освободилась от руки стрелявшего и бросилась к отцу.

– Папа! Папа! Не умирай!