Гордей Егоров - Проект «Тревожные Небеса»

что». Так будет всегда. Роберт не сможет меня подчинить.

Он снова вперивает в меня удивлённый взгляд. Он чувствует мою уверенность и силу. Я чувствую его нарастающий страх. Я слышу в тишине кабинета, как учащается его пульс. Это прекрасно. Я вижу капли пота, проступающие на его холёной физиономии.

– Роберт! – визгливо вскрикивает врач, – Роберт, уведите пациента немедленно!

Раздаётся звонок. Щелчок. Входит санитар.

– Чего ты ждёшь? Уведи его!

Роберт поворачивается к нему, потом ко мне, но ничего не делает. В глубине отстранённых глаз овщеподобного санитара ничего не меняется для внешнего наблюдателя. Только я знаю, что происходит под поверхностью пруда.

– Что за чертовщина? – доктор обращается к экрану на стене возле себя, – Роберт, что с санитаром? – экран внезапно становиться абсолютно белым. Врач поворачивается ко мне. Его руки начинают дрожать.

– Сидите, доктор. Эволюция неизбежна. И она не будет плясать под вашу дудку. Просто кто-то из нас воин, а кто-то лишь еда.

– Валоóрден дарит нам еду, – неожиданно говорит Роберт. Врач вздрагивает и его очки падают на стол.

– Что? Кто? Что происходит?

– Теперь я понимаю, зачем вам были нужны грибы… Это и есть тот «ульевый гормон» о котором вы говорили.

– Да! – он утвердительно кивает, – Мы получаем его из экстракта грибов, которые…

– Добывают на полигоне. Какие же вы наивные и смешные…

– Это почему же? Открытие просто гениально!

– Да неужели? Расскажите же, доктор, в чём его гениальность?

– Ну… он смущённо опускает взгляд, – Первые селективные вакцины были далеки от совершенства. Были побочные реакции вроде вашей, случались и совсем уже серьёзные повреждения структуры мозга. Порой даже не совместимые с жизнью и работой индивида…

– Это мы знаем. – я не в силах сдерживать сарказм, – А в чём же гениальность-то?

– Это было до тех пор, пока мы не стали изучать действия новых грибов. Этот вид не был известен науке, он появился в результате изменений климата и экологических катаклизмов…

– А так же в ответ на ноосферные изменения, доктор. Изменилось само человечество. Природа, чтобы не быть уничтоженной родила противоядие против уничтожающего всё живое «человеческого прогресса»…

– Да… возможно… в любом случае. Исследуя его влияние на людей, мы заметили парадоксальные изменения структур мозга подопытных – не дегенеративные, а наоборот. Мозг человека, принимающего выжимку apis fungorum, так мы его назвали, становился… более развитым. Даже ещё интереснее – через время организмы некоторых индивидов начинали синтез нового гормона. Его то мы и назвали «ульевым».

– Потому, что он позволял участникам эксперимента обмениваться данными невербально.

– Да. Как пчёлы. Как косяки рыб, которые уплывают от акулы. Как клин журавлей. Они просто общаются на какой-то особой частоте, недоступной нам…

– Но вам этого показалось мало.

– Вадим, мы учёные.

– Евгеника, которую вы проповедуете – не наука. Это попытка сыграть роль Бога в провинциальном театре…

– Хех, – он криво усмехается, – Кто знает? В любом случае, мы поняли, что если они могут общаться друг с другом по некоторому специальному «каналу», это значит, что через этот же канал ими можно управлять. Как пчелиная матка управляет пчёлами…

– И вашей маткой стал искусственный интеллект по имени Роберт.

– Да. Более того, другие ИИ: Алиса, Вениамин, Платон, уже тоже обучаются для работы с «пчёлами».

– Что же, это была интересная теория не учитывающая одно важное обстоятельство…

– Какое же обстоятельство мы не учли, Вадим? – он смотрит на меня вызывающе.

– Эволюцию не остановить. Грибы Валоóрдена появились не случайно. Это ответ. Ответ кого хотите – природы, Бога… на экологические и социальные катастрофы Земли. Это шанс человечества на объединение в новый социум несоразмерно более высокого порядка, чем прежде. Ваша обманка в виде рафинированных убежищ, в которых людей превращают в убогих биороботов не способна изменить ничего. Жизнь сама найдёт себе дорогу. И уже нашла.

– Я не понимаю, Вадим, о чём вы говорите.

Мои губы растягиваются в улыбке. Во мне нет злости.

– Это, доктор, потому, что кто-то становиться воином, а кто-то становиться едой.

Роберт делает два шага ему навстречу и, прежде чем врач успевает сказать хоть слово, одним движением проворачивает его голову на сто восемьдесят градусов. --">