Иван Захарович Стрельцов - Дело с тройным дном

начинающих, еще никому не известных актеров. «Звезды», которым отводились главные роли, как всегда принимали участие в нескольких проектах одновременно и поэтому не имели ни одной свободной минуты. Презентация началась, как обычно, с шампанского и длинной заумной речи режиссера и сценариста в одном лице. Потом настала очередь водки и тостов от остальных членов творческого коллектива. Мало-помалу банкет плавно перешел в стадию хмельного производственного совещания, где то и дело звучали термины типа «крупный план», «задний план», «общая панорама». Участники будущих съемок были в своей стихии, а Кольцов неожиданно почувствовал здесь себя чужим.

К десяти вечера он покинул кафе «по-английски». Улица встретила его свежестью второй половины осени, листья с деревьев опали, дул сырой ветер и с черного ночного неба капало что-то непонятное. Застегнув на все пуговицы свой плащ и подняв воротник, Глеб не спеша брел в направлении набережной. Хотелось постоять у чугунного парапета, посмотреть на темные, вяло текущие воды Москвы-реки и попытаться поразмышлять о чем-нибудь вечном. Такое с частным детективом случалось довольно редко, в основном после хороших возлияний.

— Глеб Иванович, —  неожиданно его окликнул незнакомый мужской голос. Кольцов остановился и медленно обернулся. В нескольких шагах от него стоял молодой мужчина в длинном сером плаще. Лицо было незнакомым, но слегка приплюснутый нос и шрам над губой наводили на мысль, что молодой человек, несмотря на респектабельный вид, не банковский клерк или служащий коммерческой фирмы.

Первая мысль была конкретной и соответствующей роду деятельности частного детектива: «Тупиков решил восстановить «справедливость» при помощи костолома». Сразу же рефлексы, выработанные годами в спец-подразделении КГБ, взяли контроль над расслабленным алкоголем телом. При первой же попытке нападения Глеб был готов дать отпор.

— А кому он понадобился? —  поинтересовался Кольцов, расслабляя мышцы тела, чтобы в случае опасности моментально сгруппироваться.

— С вами хотят побеседовать, —  четко произнес молодой человек, не меняя своей позы.

— Кто и где?

— Кто —  узнаете при встрече, а где? Ну, в общем-то недалеко, —  ответил незнакомец, после чего мягко улыбнулся и добавил: —  Вы не бойтесь, у нас машина. Доставим быстро, а потом вернем куда скажете.

Улыбка незнакомца показалась Глебу издевательской, он хмыкнул ему в ответ и раздельно произнес:

— Специфика моей работы не позволяет бояться, но заставляет быть осторожным.

— Значит, едем?

— Едем.

За углом у тротуара их поджидал припаркованный джип «Опель-Монтерей» цвета металлик, фары были погашены, но двигатель равномерно работал.

— Прошу. —  Незнакомец открыл заднюю дверцу и, как только Глеб опустился на комфортное кожаное сиденье, мягко закрыл за ним дверь. Сам же занял место рядом с водителем. Но прежде чем внедорожник тронулся с места, молодой человек извлек из кармана портативную рацию и щелчком включил ее. —  Говорит Гранд, —  сказал он в микрофон. —  Доложите обстановку.

Динамик рации зашуршал, и оттуда донеслось:

— Докладывает Конкисгадор-один, у меня все чисто. —  Почти сразу снова последовал очередной доклад:

— Говорит Конкистадор-два, у меня тоже все чисто.

— Ясно, —  ответил незнакомец. —  Мы выезжаем.

Вспыхнули фары «Опеля», и внедорожник плавно сорвался с места. Глядя на мелькающие столбы освещения, Глеб внезапно ощутил приступ острого желудочного спазма. Причиной ему была не дорога, джип несся вперед довольно мягко. Детектива встревожили радиопереговоры. Переведя взгляд на широкие затылки сидящих впереди, Кольцов подумал про себя: «Лучше бы это были быки от Туликова». Но незнакомцы явно не являлись головорезами обиженного бизнесмена, это были представители какой-то из спецслужб. Время от времени ему приходилось сотрудничать с теми или иными департаментами, и Глеб Кольцов знал на собственном опыте, что спецслужбы обращаются к частнику только в одном-единственном случае, когда возникает необходимость в выполнении наиболее опасной, сложной и грязной работы. И выполнить следует так, чтобы в случае провала всех «дохлых кошек» повесили на исполнителя, а на заказчика даже тень не упала.

В Течение часа «Опель-Монтерей» петлял по улицам Москвы, потом свернул в узкий переулок, в торце которого находилась огороженная бетонными --">