Микки Спиллейн - Сладкий запах смерти

молчал, а потом коротко проронил:

— Нет, — он повернулся ко мне, испытующе посмотрев на меня, и спросил: — Знаете, чего я так и не понял, мистер Реган?

— Чего?

— Я бы сказал, вы были в таком состоянии, что не увидели бы и своей ладони, если бы даже поднесли ее к глазам. Так вот, я потом задумался и не мог себе представить, чтобы в таком состоянии вы смогли влепить этому парню шесть пуль, и все в голову… Вот этого я никак не могу понять.

— И я тоже.

— Что же вы теперь собираетесь делать, мистер Реган? *

— Разыскать эту женщину.

— Тогда я хочу вам кое-что сказать.

— Что именно?

— А то, что я больше ни разу ее не видел.

— Но ведь вы же только что сказали, что не обратили внимания на ее лицо?

— Это, конечно, так, но я знаю всех рыжеволосых, посещающих этот ресторан. И лишь эту женщину я не знал и в тот вечер видел ее впервые. Вы понимаете, что я хочу этим сказать, мистер Реган?

— Да, но вы, Джой, надеюсь, будете посматривать по сторонам? Может, вам повезет, и вы увидите ее еще раз?

— Если у меня из-за этого не будет неприятностей… Каких неприятностей? Все будет о’кей!

Я хотел было вытащить из кармана деньги, но он, заметив мое движение и догадавшись, что я собираюсь сделать, махнул рукой.

— Не надо, ведь как-никак, а мы с вами старые знакомые…

— Хорошо, Джой. Если у вас вдруг появится для меня какая-нибудь важная новость, звоните мне в ресторан Да- нингера. Вы знаете, где он находится?

— Да.

— Большое спасибо, Ривера.

— Да что уж тут говорить, мистер Реган, лучше не будем.

Бармен «Клаймакса», маленький, но шустрый и расторопный человек, носил на белом пиджаке табличку, на которой было написано его имя: РАЛЬФ. Он не видел, как я вошел в зал, но, вероятно, почувствовал, что за его спиной кто-то стоит, и повернулся с улыбкой, означавшей: «Чем могу служить?!» — или что-то в этом духе. Но улыбка продержалась на его физиономии лишь мгновение. В следующую секунду ее словно бы смыло, и его лицо вытянулось.

— Добрый вечер, мистер Реган, — сухо сказал он.

— Добрый вечер, Ральф, — ответил я и, видя, что он ждет от меня заказа, добавил: — Большой джиндер.

Он поставил заказанное на стойку, взял деньги и хотел было удалиться, но я вопросительно глянул на него и сказал:

— Подойдите-ка ко мне, Ральф.

Он хмуро повернулся в мою сторону и глуховато пробурчал:

— Вы напрасно зовете меня, мне нечего вам сказать! Совершенно нечего… Прошу оставить меня в покое, в противном случае я вызову полицию!

Я долго, очень долго смотрел на него. Видимо, и ему это показалось слишком долгим, так что у него даже стакан чуть не вывалился из рук.

— Это было бы самой большой вашей ошибкой, дружище, — проронил я, не спуская с него взгляда.

Губы его зашевелились, и он с трудом выдавил из себя:

— О’кей, что вы хотите?

— Мне нужно потолковать с вами.

— Но ведь вы уже слышали то, что я мог сказать и сказал.

— Все эти вопросы были заданы совсем не так, как следовало бы это сделать.

— Все равно. Мне нечего вам…

Я перебил его:

— Тогда я просто хочу выслушать ваше мнение, Ральф.

Он сделал нервное движение и с опаской осмотрелся, но в это время в баре никого не было.

— О чем вы, например?

— Вы помните тот вечер?

Он пожал плечами и хмуро произнес:

— Конечно, помню, как вы накачались…

— Это не совсем так.

— Что значит не совсем так? Я же видел вас…

— Вы видели, что я накачался, а не как накачивался. Вот в чем разница! Вы сами-то помните, что мне подавали?

— Конечно! Две порции виски с джином. И я знал, кто вы такой, так как ваши портреты до этого частенько появлялись в газетах.

— Но ведь две порции виски не могут сделать меня пьяным, дружище. А сюда я пришел трезвым. Что вы еще знаете?

Было заметно, что мои слова ему не понравились, и я уточнил:

— На суде вы показали, что я пил в течение трех часов, пока не закрылся ресторан. Но на самом деле вы видели только то, что я выпил всего две порции виски.

— Послушайте, мистер Реган, пьяные люди — моя специальность. Если я вижу пьяного, то вижу и то, как…

— Но как же могло получиться, что я опьянел с двух рюмок, приятель? Как вы это объясните?

Его физиономия внезапно покраснела, жилы на шее вздулись, и он тяжело задышал.

— Вы это… с ума сошли, что ли?! Вы действительно думаете, что я вам что-то подмешал в виски?

— Но я ведь прекрасно помню, как подходил к одному из столиков. Там я --">