Вадим Бой - Зеркальные войны. Отражение I (черновик)

ЗЕРКАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ. ОТРАЖЕНИЕ I (по сценарию одноименного фильма)

Глава 1 По ком звонит «Колокол»

Спутник-шпион летел на высоте трехсот двадцати километров со скоростью семь с половиной километров в секунду. Черная космическая пустота висела над ним, цепляясь за паутину лимонно-желтых созвездий размахом прозрачных крыльев. Земной шар внизу казался огромной вогнутой чашей, наполненной зеленовато-голубым напитком из смеси лесов и озер. Напиток кипел циклонами, бродил вдоль рек туманами и облака кучевые и перистые серебрились в лучах солнца сахарной воздушной ватой.

Внизу была Сибирь. Спутник тысячи раз пролетал над этими местами и будь он существом разумным, давно уже прикрыл бы от скуки стеклянные глаза-объективы светонепроницаемыми шторками, тем более, что жить ему оставалось не так долго. За почти годовую беготню по кругу орбита его значительно понизилась и молекулы воздуха, сталкиваясь с металлом, вызывали все более увеличивающийся нагрев корпуса. Но те, кто создал его и пустил в многокилометровый путь по околоземной орбите, были очень любопытны. Поэтому когда внизу появилась река и город на берегу, спутник, повинуясь заложенной в его электронном мозгу программе вспомнил о своем шпионском предназначении, выпучил объективы и пристально уставился на расстилающуюся под ним местность.

Здесь, недалеко от слияния Лены и Алдана, в двухстах километрах от поселка Хандыга находилось то самое место, которое так интересовало владельцев спутника. Небольшой городок на берегу речки, собор в центре, пристань и — вот, оно, главное — серая аэродромная полоса, ангары, несколько однотипных домов. И самолет в начале полосы, похожий на наконечник копья. А если добавить усиление и применить цифровую обработку изображения, то можно различить звезды на камуфлированных песчаного и цвета хаки пятнами крыльях самолета и заметить две фигурки людей, которые движутся по полю к серой ленте взлетно-посадочной полосы. Жаль, что нельзя остановиться и понаблюдать за происходящим. Похоже, внизу знают о том, кто летит на трехсоткилометровой высоте над аэродромом и самое интересное произойдет в отсутствие соглядатая.

Спутник сделал несколько фотографий и полетел дальше на восток.

По полю, сбивая носками летных ботинок бульбочки отцветших одуванчиков шли два летчика-испытателя. Один из них, русоволосый, ясноглазый и веселый топорщил пшеничные усы и напевал без слов о том что пора-пора-порадуемся на своем веку и, что нужны Парижу деньги, а рыцари так вообще в дефиците. Он славно улыбался, поблескивая из-под усов ровной полоской белоснежных зубов, поглаживал сияющие змейки-стрелочки на летном комбинезоне, прищелкивал пальцами и было понятно — человеку все любо в этом мире — травяная пУтанка под ногами, жаркий летний воздух и он сам, молодой и смелый тоже очень нравится себе.

Следом за ним ссутулясь, ежесекундно спотыкаясь на ровном месте плелся второй летчик. Мягкие волосы волной падающие на лоб, сдвинутые на переносице тонкие брови и хмурое выражение лица делали летчика похожим на поэта серебряных времен русской литературы. В его руках был листок бумаги, испещренный ровными фиолетовыми строчками. Прочитав пару строк, он с тяжелым вздохом опускал листок и еще сильнее сдвигал брови.

«Прощай, любимый! Прощай навсегда! Еще вчера я в страшном сне не могла представить себе, что произнесу когда-нибудь эти фатальные для нас обоих слова. Но… все катастрофически быстро изменилось. И виноват в этом ты! Да, да, именно ты! Как хорошо было нам обоим здесь, в столице! Театры, уютные ресторанчики, прогулки вдоль Москвы-реки… Я была счастлива, до тех пор, пока ты не сказал безжалостно — „я уезжаю!“ И все враз рухнуло!»

Алексей запнулся о бетонный край ВПП и вздохнул. Сбываются, нет, пожалуй уже сбылись слова его отца Кедрова-старшего — «Эта каша не для нашей Маши». Ни черта не понял тогда Алексей — или не захотел понять. Какая каша? При чем тут Леночка?! Она не такая! Она…! Кедров не стал объяснять, только рукой махнул, поймешь, мол, потом.

И вот письмо. Всего через неделю после прибытия его в Сибирск.

— Эй, напарник, проснись!

Алексей сложил листок вчетверо и хмуро посмотрел на Игоря Чайкина, второго пилота.

— Что с тобой, Лешик? Жизнь дала трещину?

— Я тебе который раз говорю — не называй меня Лешиком!

— В который раз обещаю --">