Андрей Михайлович Быстров - Небеса могут подождать

доктора Джона: два двойных виски на ночь и поменьше читать Стивена Кинга.

— Пока, Джон.

Каннингхэм опустил трубку на аппарат, закурил, оторвал клочок газеты и засунул в карман. По его заказу горничная принесла расписание рейсов из аэропорта Дженсонвилла. Ближайший самолет в Париж отправлялся завтра утром. Если прямо сейчас взять напрокат машину и отправиться в Дженсонвилл, утром он без проблем будет в самолете.

Дж. У. позвонил в кассу аэропорта, распорядился оставить билет на свое настоящее имя, собрал в дорожную сумку немногочисленные вещи и спустился в холл.

— Уезжаете, сэр? — огорчился портье. Каннингхэм никогда не жалел для него чаевых.

— Мне понадобится машина, — сказал Дж. У.

Спустя полчаса Джон Уинстон Каннингхэм покинул Нейпле на потрепанном, но мощном «Тандерберде». Он поехал не через Лейкленд, а через Форт-Майерс, Венис и Сарасоту. Впрочем, какой бы маршрут он ни выбрал, свою судьбу он уже не мог изменить: в игру включились силы, намного превышавшие возможности Дж. У. Каннингхэма.

Однако если бы он избрал другой путь, он не встретил бы на дороге голосующего Лесли Энджела.

3

«Боинг-747» рейсом 1001 Вашингтон — Дженсонвилл, мягко покачиваясь, начал снижение. Полковник Фрэнк Коллинз (номер четыре в списке, где первым значился Каннингхэм, а пятым — Корин) рассеянно наблюдал за редкими облаками в иллюминаторе, прихлебывая кока-колу из фирменного стаканчика авиакомпании. Из Дженсонвилла ему предстоял перелет в Сент-Питерсберг на небольшом самолете местной линии.

Еще утром Коллинз не предвидел никаких воздушных путешествий. В просторном кабинете в Лэнгли он проводил рутинное совещание, касающееся долгой и скучной операции в Багдаде, коей не было видно ни конца ни края. Коллинз как раз развивал здравую идею о поэтапном сворачивании операции, дававшей ничтожные результаты, когда мигнул огонек селектора.

— Полковник, — промурлыкала мисс Бэйтс, — вас просит зайти генерал Стюарт.

— Да, мисс Бэйтс. Как только закончится совещание, я…

— Он просил немедленно, сэр.

Коллинз нажал кнопку и встал. Просьбы начальства следовало выполнять неукоснительно, чтобы не переводить отношения на уровень предписаний и приказов.

— Прошу извинить меня, господа. Срочный вызов к генералу Стюарту. Что до обсуждаемого нами вопроса… Пусть мистер Уоллес подготовит меморандум к завтрашнему утру.

Уоллес кивнул. Сотрудники поднимались из-за длинного стола и покидали кабинет. Коллинз вышел последним. Шагая по длинному серому коридору штаб-квартиры ЦРУ, он прикидывал, чем может быть вызван внезапный вызов генерала, и не находил ответа.

В приемной Стюарта не было никого, кроме как всегда элегантной и неприступной мисс Бэйтс Коллинз изобразил на лице вопрос, долженствующий относиться к настроению генерала, и получил ответную кислую гримасу, означавшую «хуже некуда». Вздохнув, он толкнул полированную дверь кабинета.

Оказалось, что гримаса мисс Бэйтс давала весьма слабое представление о действительном расположении духа генерала. Джеймс М. Стюарт — высокий, под два метра, моложавый мужчина с непроницаемым лицом, только что не метал молнии из глаз. Он хмуро взглянул на вошедшего Коллинза, не поздоровался, не предложил сесть и рявкнул без предисловий:

— Где Каннингхэм?!

Полковник поднял брови до грани, вплотную отделяющей вежливое удивление от скрытого издевательства над начальством, секунду помолчал, дабы удостовериться, что вопрос генерала не является риторическим, и дал наиболее краткий из возможных ответов:

— В отпуске, сэр.

Генерал обогнул громадный стол и подошел к Коллинзу вплотную.

— Мне это известно. Где именно?

«Боже, — подумал Коллинз, — неужели Стюарт собирается по одному ему ведомой причине выдернуть усталого, раненого Каннингхэма на службу?»

— Сэр, — осторожно начал Коллинз, рискуя разозлить генерала окончательно и все же придав голосу непреклонность, — мистеру Каннингхэму тридцатисуточный отпуск предоставлен приказом, подписанным заместителем директора Каренса. Ни один федеральный закон не обязывает его сообщать, куда…

Генерал махнул рукой, давая понять, что не намерен дослушивать. Вся его злость вдруг куда-то испарилась, и Коллинз увидел перед собой донельзя расстроенного и встревоженного человека. Тревога генерала передалась и ему.

— Что случилось, сэр?

--">