Джерри Эхерн - Миссия в Китае

стороны, заливая все вокруг кровью.

Они стали спина к спине и продолжили избиение бандитов, которые явно погорячились, вознамерившись потягаться врукопашную с двумя американцами, которые на этом деле собаку съели. Окровавленные тела валились направо и налево.

Осталось несколько противников, вооруженных ножами. Они кружились, как шакалы, и готовились бросить их с расстояния, видя, что в ближнем бою ничего не получается. Ситуация могла измениться не в пользу обороняющихся…

Внезапно неподалеку раздалась трель свистка, затем другая, и до них донесся торопливый топот приближающихся шагов.

Китайцы что-то возбужденно закричали, в течение считанных секунд разбежались во все стороны и исчезли в тумане, так же неожиданно, как и появились. Только на асфальте осталось несколько окровавленных тел, то ли просто без сознания, то ли уже распрощавшихся с жизнью.

— Что это? — тяжело дыша, спросил Майк, повернувшись к Хэнку и опустив цепь. — Неужели еще одна банда?

— Ты прав, — кивнул капитан, бросая в сторону трубу. — Еще какая банда. Это полиция.

— Мать моя! Да ты посмотри вокруг, нас в момент арестуют за это побоище!

— Сматываемся!

Фрост кинулся в сторону от приближающихся трелей, О’Хара побежал за ним. За спиной они слышали крики — наверное, полиция заметила убегающих и требовала, чтобы они остановились.

Но друзья неслись со всех ног. Вот они добежали до угла, свернули в узкий переулок и помчались по нему. Вдруг в его конце они увидели силуэт машины с зажженными фарами, которая медленно двигалась в сторону, как будто поджидая беглецов, а затем вообще остановилась.

— На ловца и зверь… — прохрипел на бегу Майк. — Давай к машине!

— Такси! — бросил капитан, — вперед! Они подбежали к автомобилю — это действительно оказалось такси — я запрыгнули внутрь. Хэнк хлопнул дверцей и крикнул водителю:

— Молодец, шеф, вовремя подъехал! Давай, жми на газ.

Таксист что-то пробормотал, затем обернулся к оторопевшим пассажирам и помахал у них перед носом пистолетом с глушителем.

— Для меня большая честь встретиться с вами, капитан Фрост, — обратился он к Хэнку на безупречном английском. — И с вами тоже, агент О’Хара. Я — тот связной, с которым вы должны были встретиться сегодня.

Фрост что-то нечленораздельно произнес, не сводя взгляда с черной дырки в стволе пистолета.

— Меня зовут Линь Вао, — продолжал водитель, как ни в чем не бывало. — Очень приятно с вами познакомиться. Добро пожаловать в Гонконг, место тихих лагун.

Капитан повернулся к Майку, и они оба захохотали.

Глава вторая

Кобра поняла тщетность своих поползновений к сопротивлению и перестала извиваться. Повар, на вид ровесник Фроста, — лет тридцати пяти — мастерским движением схватил змею за шею у раздувшегося капюшона, опустил ее, прижал к полу и быстро наступил одной ногой на хвост, другой — на голову. Выхватив нож, он молниеносным движением вспорол кобре живот, выбросил внутренности, сделал на ее теле два надреза и снял кожу, словно узкий чулок. Еще один удар ножом — и голова змеи отлетела в сторону. После этого повар стал рубить длинную и тонкую кровавую полоску, оставшуюся от змеи, на мелкие кусочки, которые тут же были отправлены на кухню ресторана.

— Господа, у нас, китайцев, есть пословица, — когда начинают дуть осенние ветры, змеи становятся жирными и вкусными, — обратился к Хэнку и Майку Линь. — Вам повезло, сейчас в Гонконге самый сезон для лакомства кобрами.

— Лучше бы это был сезон для лакомства бифштексами, — недовольно проворчал О’Хара.

— Не упускайте такую редкую возможность попробовать вкуснейшее блюдо, которое я заказал — мясо кобры с кусочками куриной печени. Вкуснотища — пальчики оближешь!

Капитан прихлебнул виски и более внимательно присмотрелся к их таинственному спутнику, Линь Вао. На вид этому невысокому коренастому китайцу с заметной сединой в короткой прическе было под пятьдесят. Он был одет в скромный темно-коричневый костюм и подобранную в тон ему рубашку.

Однако, самой интересной чертой во внешности нового знакомого казались его глаза, которые иногда называют окнами души. Это были расчетливые глаза человека-машины, который в течение многих лет вынужден был вырабатывать в себе способность видеть и запоминать все, не проявляя при этом никаких эмоций. Они служили своеобразным защитным барьером между духовным миром человека и той реальностью, в которой ему --">