Илья Валерьевич Деревянко - Пленных не брать

лучше, Главный сделал себе омолаживающую инъекцию из человеческих эмбрионов. (Да нигде нибудь, а в одной из лучших западных клиник.) И… вот результат!^[3] По изуродованным щекам Главного потекли мутные слезы.

— Не помогает, не помогает противоядие! — простонал он, несколько раз судорожно всхлипнул, упал на карачки и зарыдал навзрыд…

«Эк разобрало старого Вилли!» — с усмешкой подумал дворецкий в смежном помещении, спрятал за пазуху прибор, при помощи которого записал на миниатюрный диск встречу в апартаментах шефа и разблокировал камеры скрытого наблюдения…

Несколькими часами позже, сменившись с дежурства и заперевшись в бронированном подвале у себя дома, он просмотрел и прослушал запись секретного инструктажа. Слова звучали четко, разборчиво, а вот изображения мониторных списков получились не очень. (Все-таки через стену снимали!) Правда, четыре основные фамилии читались вполне сносно. Дворецкий остался доволен. Эта, а также две предыдущие записи потянут не меньше чем на тридцать миллионов долларов! Только надо оставаться предельно осторожным и ничем себя не выдать. Иначе месть шефа будет ужасна!!!

Спрятав сегодняшнюю добычу в тайник, он уселся на старый табурет и принялся не спеша обдумывать две вещи:

1. Когда (завтра или послезавтра) будет удобнее и безопаснее связаться с русским резидентом.

2. Куда смыться с полученными деньгами и как получше там замаскироваться.

Ведь утечка-то рано или поздно обнаружится!..

* * *

В это же самое время плешивый толстяк, уже без маски, полуприкрыв веки, вольготно развалился в кресле самолета (первый класс, разумеется!), направляющегося в Россию. В прошлом военный, он привык четко, безукоризненно и без проволочек выполнять полученные приказы. Поэтапная казнь людей, приговоренных масонским трибуналом к смерти, должна была начаться практически сразу по прилете «координатора» в Н-ск. То есть утром, 25 октября, не позже одиннадцати часов по московскому времени…

Глава 1

Майор ФСБ Корсаков Дмитрий Олегович, 1976 года рождения, дважды герой России, русский, беспартийный, неженатый

27 октября 2006 г.

14 часов 45 минут.

Окрестности г. Н-ска

«КамАЗ» неожиданно вынырнул из-за поворота и понесся по встречной полосе прямо на нас. Я, признаться честно, даже не успел удивиться, однако водитель шефа среагировал молниеносно, до отказа вывернул руль, и бронированную «Волгу» Рябова криво выбросило на обочину.

— Развелось сумасшедших на белом свете, — недовольно проворчал Владимир Анатольевич.

— Бух-трах-дзинь-гк-р-р-р, — донеслось с шоссе. Сумасшедший «КамАЗ» на полном ходу врезался в точно такой же с виду, но нормальный, мирно ехавший за нами.

— Дима, посмотри, что там с людьми, — велел мне полковник и обратился к водителю: — Выезжай из грязюки обратно на дорогу, а то увязнем конкретно.

Покинув салон, я чуть ли не по колено вляпался в раскисшее от дождей серо-бурое месиво, мысленно ругнулся, ступая, как аист, добрался до асфальтового покрытия, с горечью взглянул на испачканные брюки (только вчера купил!) и быстро зашагал к месту аварии. Позади надсадно заурчал мотор «Волги»…

За рулем сумасшедшего «КамАЗа» сидел труп с бледным до синевы лицом, с отвисшим подбородком и застывшими, стеклянными глазами. Голова покойного безвольно свесилась на плечо. Правда, от чего наступила смерть, понять было невозможно: ни кровинки, ни царапины… А водитель нормального, пожилой мужчина с сильно кровоточащей щекой (видать, осколком лобового стекла задело), уже объяснялся с тремя невесть откуда взявшимися гаишниками: упитанными, лоснящимися, самодовольными. Приблизившись к ним, я моментально понял — мужика «грузят» по полной программе, норовя сделать из него единственного виновника ДТП. (То ли для плана, то ли с далеко идущими коммерческими намерениями.)

— Ну-с, Дебиев Олег Сосланович, ты же б….ь, человека угробил, — вертя в руках документы «преступника», зловеще вещал усатый гаишник с погонами капитана.

— Не жилось тебе в твоей Осетии. Прописку в Н-ске за сколько купил?.. Молчишь, сука?!! Ничего! Скоро заговорит… Нет, запоет по-петушиному! — гыгыкнул мордастый старшина. — В СИЗО языки легко развязываются. Особенно в прессхатах.^[4]

Третий, узколицый лейтенант что-то торопливо писал на вложенном в кожаную папку листе бумаги. Очевидно, составлял --">