Майкл Утгер - Промаха не будет

заблестели. Через мгновение он стоял посреди крохотной комнаты, скорее похожей на куриный насест, нежели на жилье.

– А вот и я, Нэд! – воскликнул он, и его рыбья физиономия расплылась в улыбке.

– Привет, Коротышка, – холодно ответил Нэд.

– Черт подери, эта хибара ничем не отличается от нашей камеры. Складывается впечатление, что меня вновь посадили, а тебя еще не выпустили.

Нэд молчал, его лицо ничего не выражало, только взгляд напряженно всматривался в пухлый портфель.

– Я выполнил твое поручение, Нэд. В этом бауле результат трехлетней работы.

Нэд покосился на Коротышку. Его черные глаза буравили насквозь. Крома словно обожгло.

– Клянусь, Нэд, работа сделана на совесть. Три года я не отступал ни на шаг от Грэга Сиайда. Я знаю его как свои пять пальцев. Знаю содержимое ящиков его стола и сейфа, знаю всех его знакомых, друзей и врагов, знаю, сколько он имеет пар носков и любовниц, все его привычки, манеры, напитки, что он пьет и что ест, что любит, а что терпеть не может, где бывает, а куда никогда не заглядывает, сколько раз в сутки принимает душ, у кого бреется и как стрижется, номер его чековой книжки и трусов, какие купюры предпочитает, сколько дает на чай официантам… Короче, все! – выдохнул Кром и рухнул на стул.

– Как ты его разыскал, трещотка? – тихо спросил Нэд, доставая сигарету.

– Пустяк. На третий день свободы случайно мне в руки попала газетенка. Сначала я обомлел, увидев в ней твой портрет, но заголовок поставил все на свои места. “Грэг Снайд создал новый концерн!”, а под заголовком подробности.

– Что ты знаешь о его невесте?

– О… – завопил Кром, и его язык вновь захлопал по небу. Баба – блеск! Дочь апельсинового короля Бигнера. Джулия Бигнер, двадцать один год. Влюблена в твоего братца по уши. Через две недели в ресторане “Океан” должна состояться их помолвка.

– O'кей! Ты мне будешь нужен еще неделю. Затем проваливай в свою Филадельфию.

– А баксы, Нэд?

– Я держу слово.

Нэд скинул ноги со спинки кровати, загасил сигарету и достал из-под подушки пухлую пачку долларов, при виде которой у Крома потемнело в глазах. Нэд отделил небольшую стопку и бросил на стол.

– Здесь пять тысяч. Вторую половину получишь через неделю, а сейчас пойдешь прогуляешься.

Коротышка сцапал деньги, как ящерица мошку. Сунув доллары под рубашку, он проглотил слюну и спросил:

– Далеко гулять-то?

– Купишь мне еды на неделю, столько, сколько потребовалось бы на то, чтобы выходить умирающего от голода слона. Еще прикупи лезвия и краску для волос. В конце недели на все затраты составишь счет, он будет оплачен отдельно. А теперь катись, мне пора заняться портфелем.

В течение недели Нэд не выходил из дому, изучая бумаги Крома, который появлялся по утрам, получал очередное задание и исчезал. С каждым днем поручения становились сложнее и все больше удивляли Коротышку своей необычайностью, но его в жизни интересовали только деньги, и он не лез в дела Нэда. На четвертый день Нэд потребовал хирурга из “молчунов”, который пробыл в его конуре целый день. На пятый день он покупал одежду в самых дорогих магазинах города. На шестой задание превзошло все ожидания.

Как всегда, Кром пришел к девяти. Нэд запихивал в желудок курицу величиной с аиста.

– Вот что, Коротышка, – начал он, пережевывая. – Возьми деньги на постели и выполни последнее поручение.

Кром бросился к кровати и, разрыв кучу газетных вырезок, обнаружил тугую пачку зеленых ассигнаций. Руки его тряслись.

– Здесь вторая половина и оплата услуг. С лихвой хватит.

– Нэд! Черт подери! Нэд! Я теперь богатый человек! Уж я-то знаю, как ими распорядиться.

– Заткнись.

Нэд вытер губы грязным рукавом рубашки, взял сигарету, не торопясь прикурил и, откинувшись на спинку стула. Тихо заговорил:

– Мне нужен надежный малый, который отлично стреляет и не задает лишних вопросов. – Его тон был таков, что Кром не решился задать вопрос. Он только моргал бесцветными ресницами. – Этот тип должен явиться завтра в полдень в отель “Гранд-Бич”, номер 1620. На этом твоя миссия закончена, и ты можешь проваливать из штата. Здесь тебе больше делать нечего.

– У меня есть на примете такой парень. На него можешь положиться, как на меня.

Голос Коротышки звучал скорбно, будто он уже хоронит кого-то. На мгновение он забыл даже о деньгах, которые прижимал к груди.

– Прощай, Коротышка, и забудь обо мне.

Ричи проснулся около восьми утра. Лоли еще крепко слала, и он осторожно --">