Андрей Владимирович Добрынин - Кольцевой разлом

женщину, позволил своим людям оскорбить ее и сам высказал ей свое неуважение. Дикторша уже давно исподволь привыкла к мысли о том, что для женщины главное то, как она выглядит, а не то, что она говорит и что делает. Ей казалось, будто впервые в жизни ей встретился мужчина, думающий иначе, и этот единственный встречный с отвращением отнесся к ее словам и поступкам. "Как же его зовут?- напрягла память дикторша. - Ах да, Виктор Корсаков". Ей хотелось возражать ему, заставить его оправдываться. "Вы же террорист!- восклицала она мысленно. - Террорист, и этим все сказано!" Ей хотелось бросить ему в лицо грубые, жестокие, несправедливые слова, чтобы нарушить спокойствие этих холодных синих глаз. Машина остановилась у подъезда, но дикторша не спешила выходить. Шофер сидел молча, покашливал и не торопил ее. А она вдруг обнаружила,   что самая мысль о предстоящем возвращении в тихий семейный уют вызывает у нее нечто вроде зубной боли. Сигарета обожгла ее пальцы. Она щелчком выбросила окурок в окошко и вдруг совершенно спокойно и трезво призналась себе в том, что больше всего на свете хотела бы еще раз увидеть человека по имени Виктор Корсаков.

   Когда она открыла дверцу, шофер включил магнитофон. Стуча каблучками, она шла к подъезду, а вслед ей из открытых окон машины неслось:

   Леокадия, птичка моя,

   Ты пойми, как люблю тебя я,

   Все равно неизбежно ты будешь моей,

   Так скорей, умоляю, скорей!...

--">