Фрауке Шойнеманн - Агент на мягких лапах

никогда не забывай.

Да, Ольга была права. Но почему Анна должна помнить об этом? Ведь сама-то Ольга отлично знала, что нравится нам с Вернером.

– О’кей, сейчас я запишу себе все это в блокнот. Надеюсь, я справлюсь тут без тебя. – Анна вздохнула и покачала головой.

– Не волнуйся. У тебя все получится. На следующей неделе я еще успею тебе все показать. А потом ты всегда сможешь мне позвонить в случае чего. И я помогу тебе разобраться с проблемами.

Минуточку! Как это – «справлюсь тут без тебя»? Вероятно, я ослышался. Дом номер 106-а на Хохаллее был так же немыслим без нашей домоправительницы Ольги, как и без Вернера, без моего двухметрового бархатного «дерева», о которое я часто точу свои коготки, и без наших книжных полок во всю стену. Ну, естественно, и без меня. Наш дом не сможет нормально существовать без Ольги. Сразу начнутся такие гадости, как «индейка с рисом» из консервной банки.

Но тут Анна достала из кармана блокнот и ручку и что-то записала. Неужели Ольга и вправду решила нас бросить?! Я испугался, мне стало дурно, я весь похолодел от страха. Хорошо еще, что мой желудок был не совсем пустым, а то бы я вообще пропал. «Справлюсь тут без тебя»… Чем дольше я думал над этими словами, тем тревожнее билось мое сердце. Ведь я страшно не люблю, когда в моей жизни что-то меняется. Да я просто терпеть не могу этого! Я ненавижу любые перемены!

Щелк, щелк – в замке повернулся ключ. Это Вернер, мой профессор! Сейчас он прекратит это безумие, немедленно прекратит!

Мы с профессором живем вместе так долго, что он понимает меня без слов. Я стремглав помчался к входной двери и, как только Вернер вошел в дом, жалобно замяукал и стал кататься по полу.

– Эй, Уинстон, что с тобой, дружочек? – Вернер снял куртку и наклонился ко мне. – Животик болит? – Он ласково погладил мне брюхо и выпрямился. – Ольга, я вернулся! Что случилось с Уинстоном? Кажется, он заболел.

Мой дорогой профессор! Самый умный человек на свете. Сразу заметил, что мне плохо.

– Минуточку! – крикнула в ответ Ольга. – Я сейчас приду!

Я решил, не теряя времени, посильнее разжалобить профессора, пока не появилась Ольга. Она ведь сразу поймет, что я притворяюсь. Поэтому я мяукнул еще жалобнее да так и остался лежать на спине, вытянув все четыре лапы. Представляю, какой у меня был несчастный вид!

– Ой, что это с котом? – удивилась Ольга, выходя в коридор.

– Кажется, ему нехорошо. Возможно, у не го заболел живот. Вы кормили его сегодня?

Ольга кивнула:

– Да, Анна покормила. Правда, кошачьими консервами. Я еще не успела посмотреть, ел ли их Уинстон. Скорее всего он вообще к ним не притронулся. Возможно, он просто голоден.

– Консервы? – Профессор нахмурился и недовольно покачал головой. – Нет, моя дорогая Ольга, так дело не пойдет. Вы там будете баловать своего Дитера вкусными кушаньями, а нам тут прикажете обходиться фастфудом?

Чем-чем? Каким таким фуфудом? Что это? Может, какая-то новая еда? Вероятно, ужасно невкусная. Но вот упоминание о Дитере меня заинтересовало всерьез. Я подозревал, что из-за этого парня у меня еще не раз возникнут проблемы – в последнее время его имя звучало в нашей квартире подозрительно часто, и Ольга при этом сладко вздыхала. Должно быть, Дитер много для нее значил. Так много, что ей захотелось готовить еду для него, а не для нас с профессором. Ох уж эти легкомысленные женщины! Какое непостоянство!

Ольга засмеялась:

– Не волнуйтесь, я подробно расскажу сестре, что вы любите и как это готовить. А Дитера скоро посажу на строгую диету, потому что он сильно прибавил в весе за последнее время.

– Что тут удивительного, если ему посчастливилось взять в жены лучшую в мире кулинарку? Вот он и набрал лишние килограммы. Знаете что, Ольга?

Тут Вернер сделал драматичную паузу.

– Нет, не знаю. – Ольга покачала головой.

– Я страшно завидую Дитеру. Я бы без колебаний поправился на пять кило, если бы мог таким образом удержать вас в моем доме. Даже на десять. Для меня настоящая катастрофа, что вы нас бросаете! Я просто в отчаянии!

Что?! Значит, это правда? Ольга уходит, и Вернер ничего не может с этим поделать? Да, это страшная катастрофа, и не только для Вернера, но и для меня! Как ни крути! Я снова перекатился на другой бок и уронил голову на коврик. Мне было плохо, кружилась голова. То ли от голода, то ли из-за того, что я слишком долго катался с боку на бок.

– Вы посмотрите, Ольга! Уинстону совсем нехорошо. Ему тоже не нравится, что нам скоро --">