Ллойд Александер - Тарен-Странник

никто не сделает его зеленым вновь. – И с глубокой печалью опять обратился к Тарену: – Ты и впрямь этого хочешь?

Сердце Тарена забилось сильнее.

– Ни о чем больше тебя не прошу!

Даллбен кивнул.

– Пусть будет так, – тихо сказал он. – Я отпускаю тебя. Узнай то, что в твоих силах.

– Благодарю тебя! – радостно вскричал Тарен и низко поклонился. – Позволь мне отправиться в путь без промедления. Я готов…

Он не успел договорить, потому что дверь рывком распахнулась и к ногам Тарена кинулась лохматая фигура.

– Нет, нет, нет! – завыл Гурги, катаясь по полу и взмахивая лохматыми руками. – У Гурги тонкий слух, и он все слышал! О да! Подслушки под дверью! – Лицо его сморщилось, он так яростно замотал всклокоченной головой, что сухие листочки и веточки из его волос полетели во все стороны. – Бедному Гурги останутся только печалки и рыдалки! – стонал он. – О, он должен пойти с хозяином, да, да!

Тарен наклонился над Гурги.

– Мне тоже грустно расставаться с тобой, дружище, – ласково сказал он. – Но путь мой, боюсь, будет длинным и трудным.

– Верный Гурги готов следовать за тобой! – взмолился Гурги. – Он сильный, смелый и умный и станет охранять хозяина от всяких напастей и опастей!

Гурги не переставал хныкать, гнусавить, стонать, канючить. Он не умолкал, и Тарен, не находя в себе сил твердо отказать преданному созданию, вопросительно поглядел на Даллбена.

Странная печаль проступила на лице волшебника.

– Верность Гурги и его преданность тебе известны. В твоих поисках он может сослужить немалую службу. – Даллбен помолчал и медленно проговорил: – Если Гурги хочет, пусть отправляется с тобой.

Гурги радостно завопил. Тарен еще раз низко поклонился волшебнику.

– Твой путь и впрямь будет непростым, – проговорил Даллбен. – Но ступай, коли так решил. Ты можешь и не найти того, что ищешь, зато безусловно станешь чуточку умнее, а там, глядишь, даже и повзрослеешь.

Эту ночь Тарен провел без сна. Даллбен разрешил ему отправиться в дорогу утром, и теперь каждый час до восхода солнца давил, словно звено тяжелой цепи. В глубине души Тарен уже составил план, но ничего не сказал о своих замыслах ни Даллбену, ни Коллу, ни Гурги, потому что сам отчасти боялся задуманного. Сердце его разрывалось при мысли о разлуке с Каер Даллбен и ныло от нетерпения начать путешествие. Казалось, тоска по Эйлонви, любовь, которую он старательно прятал и даже отрицал, вышла из берегов, словно река в половодье, и несет его прочь.

Задолго до рассвета Тарен поднялся и оседлал среброгривого Мелинласа. Покуда Гурги, жмурясь и зевая, готовил в дорогу свою лошадку – низкорослого коренастого пони, такого же лохматого, как и он сам, Тарен отправился к загону Хен Вен. Как будто почувствовав расставание, белая свинья печально захрюкала. Тарен опустился на колени и обнял ее.

– Прощай, Хен Вен, – шептал он, почесывая ее щетинистый подбородок. – Поминай меня добром. Колл будет заботиться о тебе, пока я… О Хен, будет ли мне сопутствовать удача? Дай хоть какой-нибудь знак. Подари надежду.

В ответ свинья-прорицательница лишь тревожно захрюкала. Тарен глубоко вздохнул и в последний раз нежно потрепал Хен Вен по загривку.

Даллбен, тяжело покряхтывая, приковылял во двор. Рядом с ним, высоко держа факел, шагал Колл. В дрожащих отблесках пламени лица обоих выглядели встревоженными. Тарен обнял волшебника и старого воина, чувствуя, что еще никогда не любил их так, как в этот миг расставания.

Гурги, сгорбившись, уже сидел верхом на пони. На его плече висела потертая кожаная сумка с неисчерпаемым запасом еды. Взяв только меч и отделанный серебром боевой рог, который дала ему при прощании Эйлонви, Тарен вскочил на нетерпеливо бьющего копытом Мелинласа. Он принуждал себя не оглядываться, не желая длить печаль последних мгновений.

Путники молча ехали вперед до тех пор, пока солнце не поднялось высоко над лесистыми холмами. Тарен углубился в свои мысли. Гурги то и дело запускал руку в кожаную сумку и вытаскивал полную горсть еды, которую с удовольствием поглощал. Когда они остановились у реки, чтобы напоить коней, Гурги соскочил с седла и подошел к Тарену.

– Верный Гурги, – вкрадчиво начал он, – покорно следует за добрым хозяином. О да! И спешкой, и побежкой. Но куда лежит этот путь? К благородному лорду Гвидиону в Каер Датил? Гурги очень хочет увидеть высокие золотые --">