Керстин Гир - Таймлесс. Рубиновая книга

^[1]

Пролог

Гайд-парк, Лондон

8 апреля 1912

Она стояла на коленях и плакала, а он тем временем судорожно оглядывался по сторонам. Как он и предполагал, парк в это время суток был совершенно пуст. Утренние пробежки в моду пока не вошли, а для бродяг, которые ночуют на лавочках, скромно прикрывшись газеткой, было ещё слишком холодно.

Он осторожно завернул хронограф в платок и положил его в рюкзак.

Она опустилась на сиренево-жёлтый ковёр из отцветших крокусов и прислонилась спиной к одному из деревьев, украшавших северный берег озера Серпентин.

Плечи её сотрясались от рыданий. Этот безутешный плач был похож на стон зверя, попавшего в ловушку.

Ему было невыносимо тяжело видеть её в таком состоянии. Но он уже успел убедиться, что самое разумное — это оставить её в покое. Поэтому он просто присел рядом на траву, влажную от утренней росы, окинул взглядом гладкую как стекло поверхность воды и стал ждать.

Он ждал, когда её боль притупится. Но сердце подсказывало ему, что эта боль останется с ней навсегда.

Он чувствовал себя таким же несчастным, но изо всех сил пытался этого не показывать.

Не стоит ей сейчас тревожиться ещё и о нём.

— А бумажные платочки уже изобрели? — наконец пробормотала она и подняла на него своё заплаканное лицо.

— Не знаю, — сказал он. — Могу предложить тебе настоящий шёлковый платок, с оборками и монограммой. В духе времени.

— «Г.М.». Ты что, украл его у Грейс?

— Она сама мне дала. Можешь сморкаться, сколько хочешь, принцесса.

Когда она возвращала ему платок, на её лице появилась слабая улыбка.

— Кажется, теперь его придётся выбросить. Прости.

— Да ну, перестань. В этом времени платок можно высушить на солнышке и потом использовать ещё раз, — сказал он. — Главное, что ты больше не плачешь.

На глаза ей снова навернулись слёзы.

— Мы не должны были оставлять её в беде! Мы нужны ей! Мы не знаем, сработал ли наш план, и у нас нет никакой возможности проверить это.

Её слова больно ранили его.

— Мёртвыми мы бы ей точно не пригодились.

— Наверное, мы могли бы скрываться с ней за границей, под чужими именами. Пока она не подрастёт…

Он прервал её тираду и обречённо покачал головой.

— Они бы нашли нас где угодно. Мы ведь обсуждали это с тобой уже тысячу раз. Мы не бросили её в беде, мы сделали единственно правильный выбор: мы помогли ей пожить некоторое время в безопасности. Хотя бы до шестнадцати лет.

Она молча посмотрела на него. Где-то вдалеке послышался цокот копыт, со стороны дороги донеслись голоса, хотя вокруг было ещё совсем темно.

— Я знаю, что ты прав, — сказала она наконец. — Но мне так больно осознавать, что мы её никогда больше не увидим, — она вытерла слёзы.

— По крайней мере, скучать нам не придётся. Рано или поздно они разыщут нас в этом времени и пришлют за нами хранителей. Он так просто не сдастся и не уступит нам хронограф.

В её глазах блеснула жажда приключений. Он заметил это и слабо улыбнулся: значит, теперь она понемногу успокоится.

— А вдруг нам всё-таки удалось его провести, или, может, тот второй экземпляр выйдет из строя. Тогда он останется ни с чем.

— Да, хорошо бы. Но если этого не случится, то мы будем единственными, кто сможет ему помешать.

— И потому мы поступили правильно.

Он встал и отряхнул джинсы от травы и грязи.

— А сейчас нам пора. Тут так мокро, а ты совсем себя не бережёшь, — он помог ей подняться и нежно её поцеловал.

— Что будем делать? Поищем укрытие для хронографа?

Она нерешительно перевела взгляд на мост, который отделял Гайд-парк от Кенсингтон-гарден.

— Да. Но сначала мы найдём тайник хранителей и заберём деньги. Тогда мы сможем купить билет до Саутгемптона. Оттуда в среду отправляется «Титаник».

Она засмеялась.

— Вот, значит, как я должна себя беречь! Ну что ж, поехали!

Он был так счастлив снова слышать её смех, что не мог удержаться от нового поцелуя.

— Я тут подумал… Ты знаешь, что капитаны кораблей имеют право заключать браки, когда выходят в дальнее плавание? А, принцесса?

— Ты что, хочешь, чтобы мы поженились? На «Титанике»? Ты с ума сошёл!

— Но это же так романтично!

— Особенно айсберг — такая романтичная штучка, — --">