Дейв Шелтон - Эмили Лайм и похитители книг

просто чудесно! – отозвалась мама.

– К тому же бесплатно, – произнёс папа из-за газеты.

– И всё-таки очень странно. Откуда они вообще обо мне узнали? И почему зовут приехать, когда меня только что исключили? Подозрительно, вам не кажется?

– О, дорогая, – вздохнула мама, – ты же знаешь, тебя вовсе не отчислили. Просто после всех этих… м-м-м…

– Неприятностей, – подсказал папа.

– Да, неприятностей, спасибо, Родни. После них миссис Ярдли сказала, что твои особенные… – сейчас, как же она выразилась? – особенные способности и энтузиазм лучше расцветут в альтернативном учебном пространстве. Возможно, она знакома с этой… – мама сверилась с письмом, – миссис Крамп и порекомендовала ей тебя.

– Не думаю, – пробормотала Дафна.

Она вспомнила лицо миссис Ярдли во время их последнего разговора. Бывшая начальница явно не собиралась рекомендовать Дафну никому и ни для чего. По крайней мере, ни для чего хорошего.

– В письме сказано, что твои знания и умения отлично подойдут для их библиотеки. Тамошняя директриса – как её? – ах да, миссис Маккей, – кажется, у неё очень интересные идеи. Очень современные. Думаю, это будет просто замечательно для тебя, дорогая. Прекрасная возможность начать всё сначала.

– К тому же бесплатно, – снова донеслось из-за газеты.

В конце концов Дафна сдалась. Она была заинтригована и даже немного польщена тем, что какая-то странная школа, расположенная у чёрта на куличках, заинтересована в её приезде. Однако вся эта история по-прежнему казалась девочке очень подозрительной и немного пугающей.

Правда, выбора-то у неё, по сути дела, не было. Дафна как раз искала новую школу. А эта находилась так далеко, что туда, возможно, ещё не дошли слухи о её репутации. Наверное, мама права, это шанс начать всё сначала. К тому же они хотят, чтобы она помогала в библиотеке, – это обрадовало Дафну больше всего. Она лучше чувствовала себя среди книг, чем в компании других детей. А таинственная миссис Крамп была преисполнена такого энтузиазма на её счёт, что Дафна, видимо, могла рассчитывать на тёплый приём со стороны хотя бы одного человека в Санта-Рите. Может быть, всё будет хорошо. А может, и нет.

3

Дорога из Пилкингтона в Пелэм заняла чуть больше часа. Рельсы вились и змеились по открыточному пейзажу, а по ним вились и змеились вагоны поезда. Местность, и так более чем прелестная, временами становилась такой живописной, что просто захватывало дух. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь облака, подобно театральным прожекторам, высвечивали какую-нибудь деталь из общей картины. Это была вершина природного искусства, шедевр реальной жизни.

Но Дафна ничего вокруг себя не видела, с головой погрузившись в книгу. Её подозрения оправдались. Под зловещей обложкой скрывался рассказ об опасных, жутких и невероятных приключениях мистера Смитона Уэстерби, частного детектива. История была жестокой, нелепой, грязной и, разумеется, совершенно не подходила для детей. Дафне нравилось буквально каждое слово. Она так увлеклась, что даже не заметила, как в купе вошёл кондуктор. Он вежливо кашлянул. Дафна, взвизгнув, уронила книгу.

– Из-з-звините, мис-с-с, не хотел вас-с-с ис-с-с-с-спугать, – произнёс кондуктор странным жужжащим голосом.

Дафна нагнулась за упавшей книгой.

– Можно вз-з-з-з-зглянуть на ваш… м-м-м… о! – Тут он увидел обложку «Алой ярости», и на его лице отразилось изумление. – Ох! Ах! Ваш билет, пож-ж-ж-ж-жалуйста, мис-с-с-с…

Дафна, покраснев, захлопнула книгу и бросила на сиденье, картинкой вниз. Потом долго и судорожно рылась в карманах. И наконец предъявила билет.

– М‐м-м… С‐с-с-с-спас-с-сибо, мис-с-с! – Кондуктор тщательно изучил билет, кивнул, пробил в нём дырочки и вернул девочке. – Пелэм… м-м-м… это с-с-с-следующая ос-с-становка, мис-с-с-с-с-с… Вам помочь с-с-с багаж-ж-ж-жом?

– Нет-нет. Спасибо. Я отлично справлюсь сама. Благодарю вас.

– Очень хорошо… м-м-м… мис-с-с-с. – Кондуктор слегка наклонил голову, попятился и вышел.

Когда её пылающие щёки остыли, Дафна решила, что на самом деле нет никакой причины так стыдиться «Алой ярости».

Это, конечно, не шедевр литературного гения. Однако текст исполнен весьма своеобразной грубой энергии, которая делает его вполне достойным внимания. И ей совершенно нечего смущаться.

Тем не менее Дафна сняла суперобложку с другой книги, которую везла с собой, и обернула «Алую ярость». Теперь на книге красовалась милая кошечка, а --">