Евгения Сергеевна Теплова - Костя в средней школе

проводил её до девочкового коттеджа. И отправился к своему. Меня поджидал выспавшийся Никита.

— Ну как? — спросил он с хитрой улыбкой.

— Всё хорошо, — ответил я, не желая прощаться с магией момента.

— Понравилось? — уточнил Никита.

— Что? Сосиски? — не понял я.

— Ты чего, издеваешься? — рассердился Никита. — Она к тебе ради сосисок подсела?

— А-а, — протянул я и снова рассмеялся. Мои терзания казались теперь такими смешными. Теперь-то я знал, что всё получится само. Тогда, когда нужно. — Не, ничего не было, я жвачку в школьном рюкзаке забыл.

Никита тоже рассмеялся.

На следующий день уже ничего интересного не помню. Но что-то капитально изменилось. Меня тянуло к Марусе неодолимым образом, как мощнейшим магнитом. Я сопротивлялся, цеплялся за Никиту, но всё равно оказывался рядом: и в очереди в столовой, и на волейбольной площадке, и на всех фотографиях.

Когда сели в электричку, Марусю окружили девочки, и я с нарочито грустным видом прошёл дальше. Мы с Никиткой сели в противоположном конце. «Электричка доедет, — думал я, — мы попрощаемся и расстанемся на целых три месяца. Как обидно терять эти последние два часа».

Никитка уткнулся в телефон.

— Ты не против, если я позову к нам Марусю? — спросил я.

— А если против, то что? — поднял недовольный взгляд Никита.

— То, конечно, не буду, — ответил я.

— Я не знаю, что с тобой было вчера, но вот этот взгляд я, благодаря Коле, хорошо знаю, — усмехнулся он. — Ты подсел, тебя ломает.

— Чушь не говори, — рассердился я.

— Ох уж эти отличницы на мою голову, — запричитал Никита. — Сначала потерял брата, теперь друга.

— Никого ты не терял, не выдумывай. Самому уже пора глаза открыть.

Никита и правда раскрыл их на полную.

— Что ты хочешь сказать?

— Танька вчера для тебя песню пела, пока ты по сосискам ударял. Кстати, она не отличница.

Никита разразился гомерическим хохотом.

— Всё ясно, теперь ты решил меня кому-нибудь сбагрить, чтоб не мешался? Просто гениально!

— Ничего подобного, — возразил я как можно спокойней. — Я бы мог поспорить.

И вдруг рядом с нами появились Маруся с Таней, я даже икнул от неожиданности. А Никита уставился на меня, как на фокусника, который провернул свой фокус совершенно необъяснимым образом.

— Мы утащили в отеле печенье — хотите? — и Танька протянула его Никите.

Никита взял его с недоверием. «Маруся утащила из отеля печенье, ну-ну», — подумал я.

— А у меня игра с собой есть, — вспомнил я. — Сыграем?

И я достал карточную игру, где надо блефовать (мама всучила, несмотря на мои протесты). Так вот Танька блефовала лучше всех. Хлопала большими глазами небесной голубизны, и все ей верили. Если б не густая россыпь веснушек, её вполне можно было бы назвать симпатичной. Кажется, зимой их было поменьше. Никита потихоньку втянулся, предложил играть на оставшееся печенье и смешно расстраивался, когда в очередной раз проигрывал.

Вдруг смотрю — все поднимаются, снимают с полок рюкзаки. Я вздохнул. Снял свой и пошёл помочь Марусе. Я надеялся проводить её, но за ней приехал папа. Даже не попрощались толком.

Прошло два месяца. Я всё лето сижу на даче, помогаю маме в огороде, а папе — с ремонтом бани. Каждый день пишу эти воспоминания. Несколько раз в день пишу Марусе, она обычно тут же отвечает. За её лагерь ни капли не волнуюсь. Слушаю «Милая моя» и ужасно скучаю.

Примечания

1

Здравствуйте! Мне нравится, как вы играете. Вы хотите поехать со мной в Ливерпуль? (англ.)

(обратно)

2

Большое спасибо. (англ.)

(обратно)

3

Ваше предложение делает меня счастливым, но у меня в Москве семья, и она не может отправиться в Ливерпуль. Возможно, вы захотите открыть клуб здесь? В Москве очень много талантливых игроков. (англ.)

(обратно)

4

Я подумаю об этом. (англ.)

(обратно)
--">