Виктор Александрович Уманский - Лика и Рома

Среди пары десятков замысловатых причёсок, представленных на сайте, Лика выбрала одну и отправилась к знакомой парикмахерше. Та высмеяла её выбор и предложила другой вариант. Лика согласилась, и получилось неплохо. В награду за труды – и как следующий пункт плана – она отправилась в магазин за платьем для школы. С джинсами давно пора было завязывать. Она долго вертелась перед зеркалом в лёгком и изящном чёрном платье с белым воротником и белыми полосками на рукавах. Выглядело неплохо. Платье было куплено, деньги кончились.

До тех пор, пока у неё не было подработки, можно было заняться другой задачей. На неё Лика смотрела с умеренным оптимизмом. Её вес был нормальным, средним. Ну, может, чуть больше нормы. Нужно было просто подтянуть спортивную форму. Лика отправилась на серьёзный разговор с физруком. От серьёзных аргументов он отмахнулся. Пришлось добавить эмоций, вызвать сострадание – получилось. Вскоре у неё появились две пятикилограммовые гантели, с которыми она начала приседать по вечерам.

Параллельно Лика много работала над своим поведением. Она всегда считала, что характер её не сахар – слишком гордый, непреклонный. Люди же, похоже, больше любят добрых и покладистых. И не обязательно такой становиться – достаточно такой выглядеть. Через несколько месяцев после скандала с Ромой она извинилась перед ним за ту истерику: распсиховалась, была не права. Рома вначале смотрел настороженно, но под конец заулыбался.

– Мир? – спросила она.

– Мир!

С одноклассниками она старалась держаться просто и доброжелательно, не обращая внимания на колкости. Мало-помалу это приносило плоды. Девочки стали принимать её в свои компании – вначале только в самой школе, потом – в походах в кафе или кино.

Рома был занят своими отношениями, но в девятом, под новый год, даже заявил Лике, что она похорошела. Лика мило поблагодарила.

В следующие годы она сменила несколько подработок: рекламировала батарейки у торгового центра, проводила соцопросы, потом даже получила завидную должность – помощника секретаря в фирме. Нужно было сидеть в офисе все пять дней – с трех до шести. И всё бы ничего, но ездить приходилось на другой конец Москвы, в Измайлово. В метро Лика пыталась готовиться к поступлению, борясь с усталостью. Несколько раз она просыпалась оттого, что человек, на плече которого она задремала, вставал на выход.

В восемнадцать, в конце одиннадцатого класса, Лика отправилась к пластическому хирургу. Хорошая новость: исправить её рот, похоже, было не так уж сложно. Подправить контур и поднять уголки губ – решаемая задача. Плохая новость: она недооценивала стоимость операции. В следующем месяце она постаралась занять денег везде, где могла. На маму рассчитывать не приходилось: узнай она про операцию, легла бы в дверях, чтобы не пустить. А вот некоторые коллеги и друзья помогли, к тому же Лика дождалась ещё одной зарплаты. В кресло перед хирургом она садилась с волнением и решимостью.

* * *

Летом после третьего курса они с женихом собрались в совместное путешествие – в Адлер. Мама хотела пообщаться с ребятами до отъезда и пригласила их на чай. Перед выходом Лика поправила воротник его рубашки и увернулась от поцелуя:

– Помаду размажешь!

В чёрной блузке и узких брюках она выглядела шикарно.

Через час они уже сидели у мамы на кухне и наблюдали, как та суетится с чашками и блюдцами. После чая и обсуждения поездки все переместились в комнату на древний диван, и мама вытащила семейный альбом. «Куда же без этого», – с досадой подумала Лика, но мило улыбнулась.

Разглядывая фотографию, на которой четырёхлетняя Лика с красной лопаткой в руках пытается зарыться в сугроб вместе с другими детьми, мама решила пошутить:

– Лик, а ты помнишь?.. Знаешь, что она сказала мне, когда училась классе в седьмом-восьмом? – мама игриво пихнула её жениха локтем. – Что она некрасивая, чуть ли не страшная. Особенно рот ей не нравился!

Андрей расхохотался, и мама тоже начала хихикать – как обычно, с повизгиваниями. Отсмеявшись – и даже вытерев проступившие слёзы, – она спросила:

– Ты сама-то веришь теперь, что такие глупости могла говорить?

Секунду Лика смотрела ей в глаза.

– Да уж, у всех свои