Лорен Оливер - Лайзл и По. Удивительные приключения девочки и ее друга-привидения

По помотало полупрозрачной головой.

– Нет, – сказало оно. – Наши толкаются. Что-то бормочут. Поют иногда… Но «до свидания» не говорят. – Подумало и добавило: – И «здравствуй» тоже не говорят.

– Как-то неучтиво выглядит, – сказала Лайзл. – Тут, у нас, принято здороваться, когда кого-нибудь встретишь. Думаю, мне бы не очень понравилось на Той Стороне.

Плечи привидения словно бы замерцали, и Лайзл заключила, что оно ими пожимало. Потом По сказало:

– Вообще-то там не так уж все плохо.

И тут Лайзл вновь взволнованно вскинулась на постели, полностью забыв и про свою символическую ночнушку, и про то, что По могло-таки оказаться мальчишкой.

– Мой папа теперь у вас, на Той Стороне! – воскликнула она. – Он ушел туда, к вам! Значит, ты сможешь ему от меня весточку отнести!

Силуэт По расплылся и снова обрел четкость. Привидение явно сомневалось. Потом оно ответило:

– Не каждый, кто умер, к нам попадает…

Встрепенувшееся было сердце Лайзл снова упало:

– Что ты имеешь в виду?

– Я… – По в задумчивости повисло в воздухе вниз головой, потом спохватилось. Лайзл еще предстояло свыкнуться с этой его привычкой. – Я имею в виду, что некоторые без задержки уходят дальше.

– Дальше? Куда?..

– Дальше вперед. В другие места. В Иную Жизнь… – Оказывается, когда привидение сердилось, его становилось легче рассмотреть, ибо по краям силуэта появлялось что-то вроде подсветки. – Почем я знаю, куда!

– Но ты, по крайней мере, не могло бы разузнать?.. – Лайзл перевернулась и приподнялась на коленках, пристально глядя на По. – Пожалуйста! Не могло бы ты… просто спросить у кого-нибудь?

– Ну… Это можно. – По очень не хотелось попусту обнадеживать девочку. Та Сторона была очень обширна и плотно населена духами. Даже пребывая на Этой Стороне, По ощущало огромность своего мира, простиравшегося во все стороны без конца и края, чувствовало все новых людей, прибывавших в его мглистые и запутанные пределы. И еще надо было учесть, что на Той Стороне люди быстро утрачивали былой образ и память, становясь, как По и сказало Лайзл, очень расплывчатыми. Новоприбывшие постепенно делались частью бескрайней тьмы между звезд, неразличимыми, словно обратная сторона луны, не видимая с земли.

Но По сознавало, что девочка не в состоянии этого уразуметь, даже попытайся оно ей объяснить. И оно просто сказало:

– Это можно. Попытка не пытка…

– Спасибо! Спасибо тебе!

– Я обещаю только попробовать. Я не говорю, будто что-то получится!

– Все равно спасибо большое! – Лайзл впервые со дня смерти отца ощутила что-то вроде надежды. Как же давно кто-нибудь хотя бы пытался для нее что-то сделать! Разве только папа, да и то пока он еще не начал болеть. Потом Августа решила, что Лайзл надо переселить на чердак. С тех пор прошло много месяцев. Очень много. Столько, что Лайзл теперь едва могла вспомнить свою «дочердачную» жизнь. Память словно бы истончалась, как будто ее растягивали и растягивали… вот-вот лопнет, так и не коснувшись земли!

По, только что стоявшее совсем рядом, неожиданно вновь оказалось в углу. Лохматая маленькая тень жалась к его полупрозрачным ногам. Узелок продолжал то ли тявкать, то ли мурлыкать. Лайзл задумалась, как определить издаваемый им звук, и наконец решила, что это было не «гав!» и не «мяу!», а какое-то «мррав!».

– Ты для меня тоже кое-что должна сделать, – сказало По.

– Договорились, – кивнула Лайзл, но про себя забеспокоилась. Что вообще можно сделать для призрака? Особенно в ее положении – ей ведь не позволялось никуда уходить с чердака. Августа говорила, что это было бы слишком опасно. Мир представлялся ей жутким местом, где чуть зазевайся – и тебя тут же съедят. – Чего же ты хочешь?

– Рисунок, – вывалило По и опять замерцало, на сей раз от смущения. У него не было привычки открыто проявлять свои чувства.

– Я тебе поезд нарисую, – с облегчением пообещала Лайзл.

Ей очень нравились поезда. То есть, по крайней мере, нравилось их слушать – мощные гудки и перестук колес, доносившиеся с железной дороги. Крик удалявшегося локомотива всегда напоминал ей далекие голоса улетающих птиц. Иногда Лайзл даже путала их, и тогда ей думалось, – а может, у поезда есть крылья, и он уносит своих пассажиров высоко в небеса?..