Татьяна Морошкина - Королева

из своего долгого путешествия и решил поохотиться в лесу. Неожиданно эту чудесную затею пришлось прервать, потому что он увидел стоящие на солнечной дороге экипажи ее Величества. Он замер в нерешительности: выйти навстречу или продолжить свой путь. Второй вариант был гораздо разумнее первого, но вдруг, и это «вдруг» оказалось сильнее графа, потому что он увидел девушку необычайной красоты в золотом платье из органзы. Она вся сияла в ярких лучах солнца. Это была юная королева.

– Что вы здесь делаете? – возмутился сопровождавший королеву немолодой худосочный мужчина, ему очень не хотелось, чтобы молодые мужчины, особенно привлекательной наружности, так откровенно любовались бы королевой.

– Любуюсь природой, – невозмутимо ответил граф и представился королеве.

– Я впервые вас вижу, – неожиданно вступила в разговор королева. Она почему-то обрадовалась новому лицу, а особенно тому, что оно так откровенно любовалось ей.

«Это козни Артемиды, что именно в лесу, в ее владениях я неожиданно для самого себя влюбился. Поохотился», – подытожил граф.

Худосочному мужчине, который сопровождал королеву на прогулке, не понравилось, что королева стала проявлять в общении с графом несвойственную ей игривость, стала такой веселой и непринужденной. И, нарушая все приличия, сама пригласила его на один из балов, который он мог выбрать на свое усмотрение. Графу же такая свобода пришлась по сердцу.

Имея титул графа, он не особо задумывался над той жизнью, которая была предписана самой судьбой этому титулу. Уроки танцев очень часто пропускал, так как считал это пустой тратой времени, зато фехтование и верховая езда была всегда у него в почете. Легко гарцуя по жизни, граф сейчас оказался перед неразрешимой дилеммой: также легко продолжать гарцевать одному или …? И вот это «или», которое неудержимо влекло его в королевский дворец, который в конечном итоге ограничил бы его свободу, нежно сейчас играло на струнах его души. Нахлынувшее чувство влюбленности, в конце концов, в душе графа победило. И он стал собираться на бал.

Королевская бальная зала встречала гостей своим великолепием, и они отвечали ей изысканной утонченностью своих нарядов и блеском драгоценных камней. Торжественный полонез открыл королевский бал, и тот самый худосочный мужчина, который так не понравился графу, теперь важно вел одетую в белое атласное платье королеву. Граф быстро взглянув на королеву, решил больше не смотреть на нее, проявив тем самым светскую учтивость, но эта светская учтивость не пришлась по душе королеве, задев ее самолюбие.

Графу, привыкшему к быстрому темпу своей жизни, было очень непривычно с медленной торжественностью шествовать, ведя доверенную ему партнершу. Зазнаек и выскочек этот танец не признавал, но и в нем дамы и кавалеры успевали себя занять, старались использовать все преимущества, предлагаемые этим плавным и медленным танцем. И предполагаемая в этом танце смена партнеров позволяла молодым людям обмениваться многозначительными взглядами и легкими рукопожатиями. Юные создания поощряли понравившихся им мужчин обворожительной грацией движения своих рук и нежной улыбкой. Но графу, на удивление, досталась весьма бойкая девушка, которая была решительно настроена, и делить его с другими партнершами в следующем танце мазурке не собиралась.

По поведению музыкантов и заключительным аккордам музыки танцующие пары почувствовали, что полонез, как некая репетиция перед своеобразным праздничным фейерверком – веселой мазуркой, подходит к концу, шаг их стал свободнее и непринужденнее. И когда, после небольшой передышки, наконец-то, началась радужная мазурка, всё пришло в движение, в зеркалах замелькали и стали отражаться счастливые лица. Как отличный фехтовальщик граф владел своим телом и очень быстро вошел в ритм танца, пригласив ту самую смелую девушку, которую звали Генриеттой. Вместе они легко понеслись по кругу, согласованность их движений могла поведать окружающим, что они давно знают и любят друг друга. Но, увы, они впервые здесь встретились. Увлеченные приподнято веселым настроением музыки, которая сама выталкивала танцоров в легкие прыжки, они очень быстро стали ведущей парой бала, которая невольно останавливала на себе взгляды. Раскрасневшаяся от удовольствия Генриетта и граф в едином порыве звучания своих сердец парили, едва касаясь паркета. Это уже была своеобразная заявка на полет души и тела. --">