Ганс Христиан Андерсен - Избранные сказки в пересказе для детей

Послушайте! сказала она пастору.
Дайте мнё маленькую дёвочку, я буду о ней
заботиться!
Карен, подумала, что старую даму
прельстили ея красные башмаки; но та ихъ нашла
ужасными и велёла сжечь.
Каренъ чисто одёли, стали учить ее читать и
шить; всё твердили ей, что она хорошенькая. Зеркало же говорила ей:
— Ты больше, чёмъ хорошенькая, ты красавица!
Какъ-то проёзжала по этой странё королева со своею маленькою дочкою,
принцессою. Народъ повсюду стёкался къ королевскому замку. Была тутъ и Каренъ.
Маленькая принцесса, въ прекрасномъ бёленькомъ платьё стояла на балконё и
позволяла собою любоваться. У нея не было ни шлейфа, ни золотой короны на головё, но
зато на ногахъ красовались красные сафьяновые башмачки. Они были конечно, лучше
тёхъ, которые сапожница когда-то сшила маленькой Каренъ. Ничто въ свётё не могло
сравниться съ красными башмачками.
116

ИЗБРАННЫЯ СКАЗКИ
Наконецъ, Каренъ достигла того возраста, когда ей нужно было конфирмоваться. Ей
сшили новое платье и отправились покупать башмаки. Лучш\й сапожникъ въ городъ снялъ
мёрку съ маленькой ножки. Это происходило въ его лавкё, гдё стояли больш\е стеклянные
шкапы съ хорошенькими башмачками и блестящими сапогами. Все это было прелестно; но
старая дама худо видёла и не могла любоваться ими. Между другими въ шкапу стояла и
пара красныхъ башмачковъ, совсёмъ такихъ; какъ у принцессы. Сапожникъ сказалъ что ихъ
дёлали для маленькой графини, но они оказались не впору.
— Это должно быть лакированная кожа? спросила старая дама: они такъ блестятъ?
— Да, они блестятъ! сказала Каренъ.
Башмачки оказались впору, и ихъ купили.
Старой дамё и въ голову не приходило, что они красные: она никогда не позволила
бы Каренъ идти конфирмоваться въ красныхъ башмакахъ!
Теперь же Каренъ пошла въ нихъ.
Всё обращали вниман\е на ея ноги. Когда же она переступила порогъ церкви, ей
показалось, что старые портреты пасторовъ и ихъ женъ въ накрамаленныхъ воротникахъ и
длинныхъ черныхъ платьяхъ устремили взоры на красные башмачки.
Она только объ нихъ и думала даже тогда, когда пасторъ положилъ руку на ея голову
и говорилъ о святомъ крещен\и, о союзё съ Богомъ и о томъ, что она теперь станетъ
взрослою христ\анскою.
Органъ торжественно гудёлъ, свёж\е дётск\е голоса пёли вмёстё со старымъ
канторомъ, но Каренъ думала только о своихъ красныхъ башмачкахъ.
Послё обёдни старая дама ужъ отъ другихь узнала, что башмачки были красные. Она
позвала Каренъ и сказала, что нехорошо ходить въ церковь въ красныхъ башмакахъ, что это
не годится и неприлично, и чтобы Каренъ въ слёдующ\й разъ надёла старые черные.
Въ слёдующее воскресенье Каренъ должна была идти къ первому причаст\ю.
Каренъ посмотрёла на черные башмаки, потомъ на красные, еще разъ посмотрёла на
тё и друг\е, и надёла красные.
Былъ чудный солнечный день. Каренъ и старая дама пошли пёшкомъ по тропинкё
мимо ржаного поля. Было немного пыльно. У церковныхъ дверей стоялъ старый инвалидъ
съ костылемъ и удивительно длинною бородою, рыжею съ просёдью. Онъ поклонился до
земли и спросилъ старую даму, не надо ли обтереть ея башмаки?
Каренъ тоже протянула свою маленькую ножку.
— Эге, вотъ такъ чудесные бальные башмачки! сказалъ солдатъ. Крёпко будутъ
сидёть на ногахъ, когда вы затанцуете.
И онъ стукнулъ ладонью по подошвё.
Старая дама подала солдату милостыню и вошла съ Каренъ въ церковь.
Bсё опять смотрёли на красные башмачки, и всё портреты тоже смотрёли на нихъ. А
когда Каренъ преклонила колёна предъ алтаремъ и коснулась губами чаши, она думала
только о красныхъ башмакахъ, видёла ихъ передъ собою и позабыла пропёть псаломъ и
прочесть «Отче нашъ».
Всё вышли изъ церкви. Старая дама стала садиться въ карету. Каренъ тоже подняла
ногу на подножку. Въ эту минуту старый солдатъ опять сказалъ:
— Вотъ такъ чудесные бальные башмачки!
И Каренъ противъ воли сдёлала нёсколько па. Она чувствовала, что ноги ея сами
танцуютъ. Онё понесли ее за уголъ церкви, и она никакъ не могла остановиться. Кучеръ

117

Г.Х.АНДЕРСЕНЪ
побёжалъ за нею, схватилъ ее и силою посадилъ въ карету; но ноги ея все продолжали
танцовать и наступали на ноги доброй старой дамы.
Тогда кучеръ и старушка догадались снять башмачки, и ноги тотчасъ успокоились.
Дама поставила ихъ въ шкафъ, но Каренъ не могла налюбоваться ими.
Вдругъ, старушка заболёла, говорили, что ей больше не --">