Светлана Казеннова - Темнолесье. Начало пути

грузным лысым мужчиной. Он постоянно елозил, тяжело дышал и непрерывно промокал блестящий лоб засаленным платком. Напротив сидела парочка, взявшись за руки, но вместо улыбок друг другу, их взгляды их были надежно прикованы к экранам телефонов.

Мерный грохот колес стал раздражать, стены и потолок начали давить, кислород резко закончился. Мне стало тесно в вагоне. Я дернула ворот рубашки, выдрав с мясом верхнюю пуговицу. Легче не стало, лишь раздраженно дернулась сидящая рядом дамочка, которая на секунду опустила телефон и укоризненно поджала губы. Захотелось сделать что-то гадкое, напустить почесуху на пару часов. С трудом обуревая дурные чувства, я сглотнула вязкую слюну прикрыла глаза, откинув голову назад.

По небу лениво проплывали редкие облака, временами скрывая яркое солнце. Здесь еще не ощущалось дыхание осени – высаженные газоны радовали яркой зеленью и лишь на редких деревьях в листве встречались желтые вкрапления. Я расстегнула куртку и бодрым шагом направилась к дому. Вечно пыльный, затхлый, выцветший город встречал меня удушливыми запахами выхлопных газов, резкими запахами еды, долетавшими из открытых окон, блеклыми цветами домов. Его не спасали даже яркие неоновые вывески, граффити и новые блестящие иномарки. С детской площадки доносился детский смех, визг и редкие, одергивающие фразы.

У подъезда я остановилась, и выбрав самое чистое место на лавке, спустила туда с плеч свою ношу. Со стоном облегчения потянулась и растерла болезненно ноющую поясницу, когда оберег висящий за пазухой нагрелся, обжигая кожу. Не подавая вида, я обвела взглядом двор. Ровно подстриженные кусты изгороди, припаркованные вдоль тротуара машины, брошенная на проезжей части метла дворника. Рядом с покосившейся деревянной горкой на металлическом заборчике сидела местная шпана – соседские детки, компания на пару лет младше меня, которые мня себя очень взрослыми перемежали слова с руганью в разговоре и сплевывали шелуху от семечек на асфальт. Все не то.

Погодите-ка… За их спинами полоскалось на ветру вывешенное для просушки постельное белье. Под очередным порывом воздуха, простыня парусом надулась и тут же опала вниз. Всего мгновение, но я успела заметить сгорбленную серую фигурку с паучьми жвалами на сером кукольном лице. Существо попав в просвет, тут же нырнуло в корни сирени поодаль. Ловить вунтериху, наметившую себе целью кого-то из этих ребят, в середине дня глупое дело – заползет в любую тень, никак не выманить. Лучше будет подкараулить ее ночью под окнами, когда она пойдет на промысел – насылать страшные сны и напитываться детским страхом.

Я напрягла память и вспомнила, где живет каждый из трех подростков. И тут же счастливо рассмеялась, вскидывая на ноющие плечи рюкзак. Кажется возвращение домой не будет таким скучным, как ожидалось. Приблизившись к подъезду я окинула взглядом пустые окна дома. Помахала прижавшему к стеклу ладошки и смотрящему на меня со второго этажа домовому, который испуганно ойкнув исчез. На смену ему из-за занавески удивленно выглянула Аглая. С улыбкой я влетела в свою квартиру. Бухнула вещи на пол у кровати, скинула куртку на кресло, распахнула окно, впуская в комнату теплый ветерок.

На письменном столе лежал свиток. Я медленно развернула его. Чувствуя как сердце бьется у горла, как от волнения дрожит рука. Послание состояло из одной строки:

«В понедельник в полдень жду в гости. Всеволод.»

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

--">