Василий Владимирович Тарасенко - Шантрапята

что всякая цепь — настоящая, но эта цепь была именно корабельной, даже в звеньях были перемычки, как на якорной цепи. А на одном звене даже нашлась махонькая ракушка, которую так и не отодраили от железа. Настоящая морская ракушка, какими, наверное, обрастают морские суда ниже ватерлинии. Ростислав, аж подвывая от счастья, облапил Барбароса за морду и прижался щекой к тёплому носу:

— Спасибо!

Пёс вежливо вздохнул и сказал:

— Ну, ладно, вам уже домой пор-р-ра. Ночь на двор-р-ре кр-р-ромешная. Так что, Поликар-р-рпыч, я пр-р-ровожу их.

— Обязательно, Барище-косматище, — отозвался штурман, а потом сказал ребятам:

— И больше так не бродите, от греха подальше. Люди сейчас разные бывают. Подумайте о своих мамах и папах. Каково им будет, если с вами что-нибудь случится? Обещайте, что по ночам — ни-ни.

— Обещаем, — твёрдо сказал Лёшка.

— Честное слово, — добавил Ростик, ясно понимая всю справедливость такого требования. Но цепь — вот же она! Роська смотал двухметровую цепь и с огорчением вздохнул — отнести её в свой двор было нереально. Они с Лёшкой переглянулись. Можно, конечно, утащить её волоком, по асфальту. Но где гарантия, что та самая, заветная, морская ракушка не обдерётся по дороге? Что-то в душе Ростислава говорило: без этой ракушки цепь не сработает, и кот не заговорит. Рассудительный Лёшка сказал:

— Возьмём её так, чтобы только хвосты волоклись.

— Точно, — сказал Ростик. И тут Барбарос просто взял цепь в зубы и преспокойно вышел из сторожки. Мальчишки проследили за цепным хвостом, весело убрякавшим на улицу. Фаддей Поликарпович сказал от стола:

— Ну, топайте, герои. И приходите лучше днём, если захотите. Мы тут и живём, прямо в депо. Хоть скрасите старику будни. Да и Барбарос будет рад. Скучно ему.

— Мы обязательно придём! — ответил Ростик. — Правда, Лёсь?

— Ага, придём, — сказал Чибиков, нетерпеливо пританцовывая у двери. Штурман усмехнулся и встал, чтобы проводить ночных визитёров. Он глянул на часы и охнул:

— Так ведь уже час ночи, судари вы мои! Ну-ка марш домой!

Уже в воротах Стукин сурово напутствовал Барбароса:

— Проводишь до дома, ясно? И убедись, что всё в порядке.

— Опясатефно, — ответил пёс сквозь цепь, и вместе с попрощавшимися мальчишками двинулся по улице, оглашая ночь железным шелестом звеньев. Обратный путь занял у друзей много времени — пришлось по дороге задержаться возле нескольких деревьев — Барбарос был истинным сыном своего племени и не мог спокойно пройти мимо некоторых собачьих обязанностей. Мальчишки понимающе ждали, а потом все трое шли дальше. Где-то на полпути им попалась тощая псина очень тёмного окраса, в холке едва ли не выше Барбароса. Когда зловещая тень выскочила из какого-то двора с тихим клёкотом в груди, Ростик едва не обмер от страха — именно таких псов он боялся до дрожи в коленях. Но рядом бесстрашно шёл Лёшка, который был этой твари на один зубок. Ростислав судорожно сжал в руке звякнувшую цепь, понимая, что сейчас придётся встретить чёрную собаку лицом к морде. Когда до несущейся собаки оставалось шагов десять, ночные шелесты, цоканье когтей по асфальту и противный клёкот во вражьей груди утонули в раскатистом рыке:

— Пр-р-рочь…

Это подал голос Барбарос. Наглая псина с перепугу взвизгнула совсем по-шенячьи, припала на задние лапы, сбивая бег, а потом шустро умчалась обратно во двор, откуда осторожно гавкнула в сторону путешественников. Барбарос недовольно проворчал:

— Набер-р-рут салаг в матр-р-росы, вот и мучайся потом.

Он подобрал уроненную цепь, и они пошли дальше. А уже через несколько минут вошли во двор, залитый лишь слабым светом месяца и нескольких окон. Шантрапята остановились возле тополя, на котором по-прежнему восседал плюшевый чёрный кот. Барбарос аккуратно опустил цепь на землю и с интересом посмотрел на Филимона, а потом сказал:

— Ишь, какой котяр-р-ра…

— Вот сюда нам и нужна цепь, чтобы повесить для кота, — объяснил Ростик. Ночь вокруг больше не внушала опасений. Она словно радовалась, что у неё есть такие храбрые друзья — не испугались, доверились. И от того ощущения мягкой теплоты и доброты ночного неба, усыпанного звездами, было Ротику и Лёшке спокойно и хорошо. Спать не хотелось совершенно. Барбарос сказал:

— Вешайте цепь, хочу посмотр-р-реть.

Шантрапята переглянулись, понимая, что пёс прав. Сказка должна стать сказкой до конца. Именно в такую ночь надо вешать на --">