Евгений Иванович Редин - Сказка о гусляре

вниз спуститься

Да бежать скорей бегом

Расспросить бы, что с царём.

Но суров обычай строгий,

И по-прежнему в тревоге

Ждёт царица на крыльце, —

Ни кровиночки в лице.

Воевода подъезжает,

Не спеша с коня слезает,

На крылечко всходит он

И царице бьёт поклон.

А она, дохнуть не смея,

Узнаёт на Елисее

Царский панцирь, меч и щит

И едва жива сидит.

Еле-еле с места встала,

Воеводу обнимала,

Принимала щит и меч

И вела такую речь:

«Отдохни, наш воевода,

Верно, ты устал с похода».

Воевода ей в ответ:

«Государыня мой свет!

Отдохнуть ещё успею,

А по чести разумею,

Что не след тебя томить —

Нужно сразу говорить.

Как ушли мы из столицы,

Царь довёл нас до границы;

На границе за рекой

Стан раскинул боевой;

В чужедальние просторы

Выслал конные дозоры,

А меня по вечеру

К своему призвал шатру

Да велел полки расставить

И на поле боем править.

«Ты всех боле, — молвил он, —

В ратном деле искушён,

Так тебе и править нами».

Сам же он решил с врагами

Биться ратником простым —

В честь себе, в пример другим.

Тщетны были увещанья —

Царь грозил за ослушанье

Мне опалой. Да велел,

Чтоб я тотчас же надел

Все его доспехи ратны;

Так, мол, будет всем понятно,

Что даётся мне царём

Власть на поле боевом.

Я не смел перечить боле,

Покорился царской воле,

Принял панцирь с царских плеч,

Взял и шлем, и щит, и меч.

Смертным боем три недели

Бились мы и одолели

Ненавистных басурман.

Видел я, как царь Иван

В битву ринулся без страха,

Как разил врага с размаха,

И как враг бежал пред ним,

Словно бурею гоним.

Басурман легло без счёту.

Мы отбили им охоту

Нашу землю воевать —

Впредь не сунутся опять!

А домой сбираться стали,

Мы семь дней царя искали.

Ни в живых, ни в мёртвых он

Не был нами обретён.

Видно, в плен попал к поганым

Окаянным басурманам,

Увели царя они.

Нас ты в этом не вини!..»

Наземь бедная царица

Бездыханная валится,

А как в чувство привели,

Поднялась она с земли

Да сказала воеводе:

«За труды твои в походе

Царь тебя вознаградит.

Жив он — сердце мне твердит.

А войскам за подвиг бранный

Серебром воздай чеканным

Да из царских погребов

Выдай сорок сороков

Самолучших мерных бочек, —

Пусть пируют дни и ночи.

А теперь, прости, пойду

Бедовать свою беду».

Воеводе поклонилась

И в светлицу удалилась

Одинёшенька одна

Государева жена.

В государстве басурманском

Во дворце своём султанском

Заскучал султан Махмет —

Опостылел белый свет.

Басурманских войск остатки

Воротились в беспорядке.

Да из тех, кто уцелел,

Мало кто остался цел —

Не убит, так покалечен.

Похвалиться вовсе нечем,

Нет поживы никакой, —

В плен лишь ратник взят простой.

Он в одежде был неважной,

Домотканой да сермяжной,

И не знал Махмет-султан,

Что в плену — сам царь Иван.

Царь с врагом геройски бился,

Но от войска отдалился,

Был погоней увлечён,

И попал в засаду он.

Сила ломит и солому!

Может, вышло б по-иному,

Да одним из басурман

Ловко брошен был аркан,

И ремень в разгаре сечи

Охватил царёвы плечи.

Так толпою басурман

Полонён был царь Иван.

Он, понятно, опасался,

Ни пред кем не открывался,

Чтоб негаданно ему

Не попасть навек в тюрьму

Да не сгнить в темнице душной.

Царь работать на конюшне

Послан был и стал рабом.

Вот и всё пока о нём.

Над столицей басурманской

Расписной дворец султанский

Возвышался до небес.

Много было в нём чудес,

Всяких выдумок затейных…

…но, с тех пор как рать султана

Из-за моря океана

Еле ноги унесла,

Он забросил все дела,

Позабыл про развлеченья,

Заболел от огорченья,

Потерял покой и сон…

…Сто раз солнце закатилось,

Три луны --">