Тито Брас - Алладин в Америке

вторая лампа. Джин юркнул на место в настоящую волшебную лампу, а Абу исхитрился спрятаться вместе с нею под стол.

– Я обязательно побываю здесь вместе с Алладином, – завершила свою коронную фразу Жасмин и вышла.

Не почуявший подвоха Долбин схватил лампу со стола и спрятал её за пазуху.

* * *

Джек Майклсон покинул сцену, и тут же барабаны стали выбивать тревожную дробь.

– Начинается! – Сказал дежурный офицер, повернувшись к телевизору.

Алладин прикусил губу.

Ведущий шоу вышел на сцену приветствовал публику:

– Прошу нервных покинуть поле, – пошутил он. – Не всякий осмелится взглянуть в глаза великому магу, бросившему вызов смерти и космосу. Сейчас он взойдет по этой лестнице в космический корабль и покинет нас, чтобы чудесным образом вернуться и зажечь факел статуи Свободы.

Шоумен продолжал нести всякую чушь, пока на сцену не вышла прекрасная Жасмин. Вместо подготовленной торжественной речи она коротко сказала в микрофон:

– Эй, маг! Ракета подана, публика вас заждалась. Идите к нам!

Долбин онемел от неожиданности, но времени на раздумья не было, и, следуя сценарию, он с треском выскочил на сцену. Загорелись бенгальские огни, заметались прожектора, заиграл марш...

Сказав несколько высокопарных фраз, Долбин повернулся к Жасмин, чтобы нежно с ней попрощаться, но обнаружил, что она ушла на другой край сцены и машет ему оттуда рукой. Пришлось забыть о поцелуях. Гроббинфилд начал величественный подъем по длинной лестнице к люку ракеты.

Алладин, следивший за развитием событий на телеэкране, побледнел от ненависти к этому проходимцу, похитившему его любимую.

Величественного восхождения не получилось. Долбин, поднимаясь по лестнице, взглянул вниз и испугался. Весь дальнейший путь он проделал, судорожно цепляясь за перила. Весь мир, затаив дыхание наблюдал за этой сценой. Некоторые смеялись.

Но вот люк задраен. Пошел обратный отсчет. Десять... три... ноль!

Вспыхнуло в дюзах ослепительное пламя, содрогнулась земля, жар от раскалённой плазмы достиг первых рядов зрителей, и они прикрыли рукавами лица. Ракета стала медленно выходить из шахты, оторвалась от земли и с ужасающим ревом начала уходить в небо.

Два охранника, которым стало некого охранять, вышли в коридор.

– Где же этот попугай? – пробормотал один из них, заглядывая во все комнаты подряд.

– Я здесь, – послышалось из-за спины.

Оглянувшись, они увидели гигантского голубого попугая, который протянул к ним крылья и мигом завязал обоих в тугой морской узел.

Гигантские видеоэкраны показывали крупным планом лицо Долбина, который сидел в кабине космического корабля и махал рукой телезрителям.

На сцене осталась Жасмин. Теперь ей полагалось помахать кораблю рукой, сказать: «До встречи, милый Долбин. Мы верим, что ты вернешься и т. д., и т. п.» – А после этого завернуться в плащ и исчезнуть чудесным образом.

Вместо этого к ней подлетел большой зелёный попугай и сел на плечо.

Алладин вскочил на ноги и крикнул:

– Яго, ты все-таки достиг цели!

– Да не волнуйтесь вы так, – сказал ему дежурный офицер. – Хотите кофе?

– Хочу, – ответил счастливый Алладин.

По сцене к Жасмин смешно ковылял маленький Абу, прижимая к груди – Алладин прищурился – волшебную лампу!

– Офицер, – позвал Алладин. – Давайте скорее кофе, меня сейчас заберут, а у меня во рту пересохло.

– Алладин, любимый! – Крикнула Жасмин в микрофон. – Мы идём к тебе!

Полицейский, который вышел из дежурки с чашкой кофе оторопел: его арестованного сжимали в объятьях Жасмин, Абу и Голубой джинн с золотым кольцом в огромном носу. Зелёный попугай порхал над головами и орал:

– Не толкаться! Я тоже хочу его обнять!

В следующую секунду все они исчезли. Офицер залпом выпил полную чашку горячего кофе.

Глава восемнадцатая Всем по заслугам

Долбин Гроббинфилд нервно поглядывал на секундомер. Шла девятая минута полёта. Корабль трясло мелкой дрожью. Отвалилась вторая ступень и сработала третья. Пошла одиннадцатая.

Где же джинн?!

Долбин сунул руку за пазуху и потер лампу. Никакого эффекта. Он потёр сильнее. Тишина.

Удивленные зрители увидели на своих экранах, как могучий маг вдруг вытащил откуда-то странный сосуд, принялся тереть его обеими руками и истерически кричать:

– Джинн! Негодяй! Джинушка! Милый! Сгною! Уже четырнадцать минут! Умоляю! Вылезай из лампы! Я --">