Марсель Эме , Бернар Клавель , Мишель Турнье , Жан Оливье , Жан-Пьер Шаброль , Колетт Вивье , Мишель Бютор , Жан Жубер , Морис Женевуа , Сюзанна Пру , Пьер Грипари - Как запело дерево / сборник

прятки?

— Нет.

— А в холодно-горячо?

— Нет, нет, нет!

— Ну, хочешь, я тебе спою песенку? — спросила Эрика.

— Да ты что? — возмутился принц. — Не знаешь разве, что петь запрещается?

— Ну, тогда я расскажу тебе сказку, хочешь?

— Ненавижу сказки!

Эрика не знала, что делать, что еще предложить этому зануде. А он между тем растянулся на кровати среди разбросанных подушек, и лицо его все больше и больше вытягивалось и желтело. Ну и глупый же у него был вид! Представляете: лежать перед такой горой игрушек — да еще дуться!

— Знаешь, — сказала Эрика, — а ведь бедные ребята гораздо счастливее тебя.

— Как это?

— Им просто весело. А ты хоть и принц, все равно дрянной мальчишка. Видеть больше не могу твою вытянутую физиономию! Уж лучше вернуться в тюрьму. — И Эрика отвернулась от принца, наклонив голову так, что ее светлые волосы закрыли ей лицо: она по-настоящему рассердилась.

Тут принц потянул ее за рукав и сказал:

— Ну поиграй со мной.

— Нет уж, — ответила Эрика. — Ты слишком глуп.

— Ты что, не знаешь, что я принц? Если я захочу, тебя так накажут…

— Видеть тебя — самое большое наказание, — сказала Эрика.

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать?

— Смею! Могу еще раз повторить: ты глупый, злой, противный мальчишка, и я тебя терпеть не могу!

Принц-плакса — а ведь ему никто никогда не осмеливался даже замечание сделать — от изумления и возмущения так и застыл с открытым ртом. Шли секунды. Было тихо-тихо — можно было услышать, как пролетает муха.

Наконец принц-плакса опомнился, закрыл рот, но тут же снова открыл его и завопил:

— Помогите! Помогите!

Прибежал король, примчалась королева, сбежались все придворные, и поднялся ужасный переполох. Никто не мог понять, что же случилось, а принц плакал и показывал пальцем на Эрику. Король тут же отдал страже приказ схватить девочку и решил судить ее за оскорбление его высочества.

И вот нашу Эрику, закованную в цепи, привели в тронный зал, где восседал на троне угрюмый король, а рядом сидели унылая королева и принц-плакса.

Как страшно было бедняжке Эрике! С трудом переставляя ноги в цепях, она думала о своей бедной маме и горько плакала.

Все, кто был в зале, смотрели на нее с жалостью. Многие думали про себя, что наказания заслуживает принц, а вовсе не эта милая девочка, но вслух ничего не говорили — король есть король, и ему надо повиноваться.

А в глубине тронного зала стражники — друзья нашей Эрики — вспоминали ее смех и веселые песенки. Им очень хотелось освободить девочку, но они не смели и только печально вздыхали и роняли слезы, прикрываясь алебардами. Даже их пышные усы печально свисали книзу.

Угрюмый король поднялся и провозгласил:

— Эта девчонка грубо оскорбила принца, моего драгоценного сына. Ему и надлежит решать, как мы ее накажем. Говори, сын мой.

Король сел. Встал принц-плакса. При виде его вытянутого лица со сморщенным носом и надутыми губами все подумали, что маленькая Эрика гораздо симпатичнее.

— Это дрянная девчонка! — заявил принц. — Она не сумела меня развлечь и наговорила мне гадостей.

— Что же она тебе сказала? — спросил король.

— Что я глупый, противный и злой, — ответил принц.

— Ах, ах! — воскликнул король.

А принц сказал:

— Накажите ее!

— Какого наказания ты требуешь?

— Отрубите ей голову.

По залу пронесся шепот: все явно были возмущены. Но король приказал:

— Тихо! Твое желание будет исполнено, мой мальчик! Эй, стража! Отрубите голову этой дрянной девчонке. И побыстрей! Ну, живо рубите!

Но на этот раз король просчитался. Стражники не двинулись с места.

— Что такое? — взревел король.

— Рубите, рубите ей голову! — закричал принц-плакса.

— Ни за что!

— А вот сейчас посмотрим! — разгневался упрямый король.

Но стражники уже окружили Эрику и снимали с нее цепи.

— Хватит с нас вашей власти! — кричали они. — Довольно! Долой тоску и скуку! Эта девочка научила нас смеяться и петь. Мы хотим веселья. Смейтесь, друзья, смейтесь, смейтесь!

— Да это же революция! — воскликнул король.

Ну и испугался же Леон Сорок Восьмой Угрюмый! А испугавшись, он стал таким смешным, что придворные, стража, слуги — словом, все, кто был в зале, — разразились смехом. Это был настоящий взрыв смеха — его, наверно, очень много накопилось, и от этого взрыва потолок дворца рухнул, крыша разлетелась на мелкие кусочки, и --">