Алла Георгиевна Озорнина - Тайна древнего амулета

сказать. Ведь если эсэмэска приходит во время занятий, значит, с мамой что-то произошло. Тем более, что это была первая эсэмэска, которая пришла от нее во время уроков за все семь лет моей учебы в школе.

Открыть сообщения я смогла только спустя сорок минут (почему, расскажу чуть позже), а когда открыла, то оторопела, дорогой дневник, потому что… Потому что там было целых шесть эсэмэсок! Что же должно случиться, чтобы за каких-нибудь сорок пять минут отправить мне столько сообщений?

Я набрала в легкие побольше воздуха, прочитала первое и оторопела. Что за фигня?

Там было написано:

«Агния! После школы к бабе Дусе не ходи. Жду тебя в 18-00 по…».

И дальше был написан адрес, по которому я должна прийти на «свидание» с мамой в 18-00.

Я открыла вторую эсэмэску.

«Агния! После школы к бабе Дусе не ходи. Жду тебя в 18-00 по адресу…»

Третью: «Агния! После школы к бабе Дусе не ходи. Жду тебя в 18-00 по адресу…»

Ничего не понимаю! Мало того, что сам текст эсэмэсок довольно странный (почему я не должна идти к бабе Дусе, если мы там живем?), так все они – абсолютно одинаковые!

Мне стало не по себе. Это не похоже на маму. А может… Может, их писала вовсе не она? Может, с ней что-то произошло, и автор эсэмэсок кто-то другой?

Я набрала мамин номер. Ее телефон оказался заблокированным.

Что же случилось?

Конечно, если бы мама была мультимиллионершей, то можно было бы предположить, что меня хотят заманить в ловушку, чтобы потом потребовать выкуп. Но какой выкуп можно потребовать у рядовой артистки кукольного театра?

Я с трудом досидела до конца уроков. А впереди были еще целых четыре часа бессмысленного шатания по улице.

На тополях уже проклюнулись нежно-зеленые листочки, на детских площадках слышался ребячий смех, громко, приветствуя скорое наступление лета, чирикали воробьи. Даже бездомные собаки носились с каким-то, если можно так выразиться, радостным выражением на мордах. Только мне было не до радости. Я звонила маме с периодичностью, наверное, раз в пять минут, но ее телефон оставался недоступен.

Я поняла, что в нашу жизнь врывается (а, может, уже ворвалось), что-то непонятное, нехорошее и страшное. Мама, ау, где же ты?

Мама не отвечала…

Глава 2

А теперь по порядку.

Мы писали годовой диктант за седьмой класс. Маргарита Викторовна по прозвищу Горгулья медленно прохаживалась меж рядов:

– В жизни всегда есть место подвигу. Под-ви-гу, – диктовала она.

– Эй, Нищебродка, – ткнула меня в плечо сидящая сзади Лерка, – как правильно: подвигу или подвегу?

Если бы ты, дорогой дневник, хоть раз увидел Лерку, у тебя бы сразу крышу снесло, как снесло ее у всех мальчишек нашего класса. Еще бы! Лерка, она такая… Высокая. Стройная. Тоненькая-тоненькая. Волосы светлые, длинные, чуть вьющиеся, а глаза огромные, чуть ли не в пол-лица.

Иногда я думаю, как хорошо быть такой красивой и такой высокой, как Лерка!

А вот я самая маленькая в классе. И самая… некрасивая, хотя фамилия моя Миловидова. Я, конечно, давно смирилась и со своим ростом, и со своей внешностью – ведь понятно, что тут ничего не изменишь, но все-таки… Все-таки я отдала бы все свое умение логически мыслить, все свои отличные оценки (ты же знаешь, дневник, что я – девочка-ботан) и все свои первые места на городских и краевых олимпиадах по физике и математике, чтобы хотя бы на минутку почувствовать себя красивой и высокой. Как Лерка.

Правда, с учебой у нее не ахти как (и, по-моему, она не очень-то заморачивается из-за этого!), вот и обращается ко мне за помощью на каждой контрольной. И зовет она меня, как ты уже понял, дорогой дневник, – Нищебродкой. Впрочем, не только она.

Как ни обидно, а прозвище-то правильное. Ведь моя мама всего-навсего рядовая актриса театра кукол, и с ее зарплатой на дорогие вещи не разбежаться. А ей еще приходится платить и за крошечную комнатушку, которую мы снимаем у несносной бабы Дуси, – переехали туда из актерского общежития почти десять лет назад на… две-три недели, а задержались на годы.

– Ну? – нетерпеливо дернула меня за рукав Лерка. – Че молчишь, Нищебродка, так подвИгу или подвЕгу?

– ПодвИгу!

– Разговоры прекратить! – сердито сказала Горгулья. – Итак, повторяю… В жизни всегда есть…

В этот момент и пискнул в моем рюкзаке телефон. Эсэмэска! Я сразу поняла, что она от мамы (потому что больше не от кого) и что в ней что-то срочное, осторожно достала гаджет, и…

И тут же надо мной нависло длинное лицо Горгульи.

– Это еще что --">