Петр Петрович Дудоров - Рябчик

саночников в этом забое
дружили, как под землей, так и на поверхности земли.
Мишка был крепкий пятнадцатилетний
мальчик, на вид

угрюмый, но на
и решительный

деле

самом

добродушный,

очень

смешливый

обстоятельствах жизни.
Мишка трудно сходился с товарищами, но когда сходился, то привязывался к человеку всей душой.
Мальчики поздоровались и пошли к забою.
Сначала шли не сгибаясь, потом согнувшись и. наконец,
полезли
на четвереньках.
В мрачном низком забое уже кипела работа.
Сбросив куртки, Иван Чеботарев и четверо товарищейшахтеров, лежа скорчившись на спинах и боках, молча колотили
кирками по каменноугольному
пласту, отбивая куски
черного минерала.
Пять лампочек тускло освещали низкую пещеру, шириною

в

пять

—

Мальчики
наколенники,

трудных

в

шесть

сажен.

сбросили куртки, подвязали толстые кожаные
надели грубые рукавицы и принялись за работу.

Это был тяжелый,
не

имели

понятия

Нагрузив
вали
ва

их

санки,

работающие

о

поверхности

на

котором
земли.

впрягались в лямки и вытаскивозвращались, снова грузили и сно-

мальчики

четвереньках,

на

каторжный труд,

поистине

люди,

тащили.

Пот

лил

с

градом,

них

тела

сразу

покрывались

черным

налетом.

Вытянув

десяток

санок,

они

выбрались

из

забоя

отдохнуть, разминая усталые члены.
Мочи нет!
проговорил Рябчик, растягиваясь
длину на черном полу.
Так все кости и ломят.
Мишка усмехнулся.
Мочи нет? А ты бы до революции
поработал!

при-

и

сели

тил

сять,

Теперь

он.
а

то

и

мы,

больше.

вон,

А

восемь

чуть

что

часов
по

во

—

всю

отве-

работаем, а тогда
морде! Отец то

демне

рассказывал.

Это

был

тяжелый,

каторжный

труд.

7

полудетском голосе зазвучали злобные нотки.
Били штейгеры, били смотрители! Чуть не так -штраф,
зубы! А то и с работы долой. Получай рассчет, и сту-

В

его

—

да

в

пай

миру!

по

Что и говорить!- -вздохнул
Рябчик.
А Николая Чурилина помнишь?
По миру со всей семьей пошел!
История с шахтером Николаем Чурилиным была памятна
—

—

всем.

Собственно

говоря, это была одна из многих самых обыдореволюционного
времени, когда каждый рабочий был рабом предпринимателя
хозяина, когда бесправный забитый человек не знал, где искать защиты, не смел
пикнуть, из боязни потерять с таким трудом зарабатываемый
кусок хлеба.
Николай Чурилин работал в забое, когда случился обвал.
Ему раздробило обе ноги, и он на всю жизнь остался

историй

кновенных

-

калекой.

Подавал в суд.
Но хозяин выставил адвоката. Собственно говоря, в обвале был виноват
инженер, но адвокат доказал, что виноват
Чурилин, не так будто бы подкалывавший глыбу, а барский
суд согласился с ним и отказал Нурилину в иске.
Чурилин перенес дело в окружной суд. Там снова ничего
не вышло. Надо
было переносить в сенат.
А время шло. Последние
пожитки
пошли
к
старьевщикам, наступили дни ужасного голода.
Вот тут-то хозяйский адвокат и предложил:
Хочешь —триста рублей отступного? Все равно, ничего
не добьешься. А триста рублей— деньги! Когда еще сенат рассмотрит дело, а до тех пор с голоду сдохнешь.
—

Махнул рукой Чурилин
все

сполна

за

Проела

не

И они
Рябчик
когда

он

стали

сказал

и

не

по

былые

так

и

доволен.

сию

по

пору

времена.

однажды

под

что, дескать,

премного
миру.
Рябчик.

обеспечение,
Мишка.

как

работал

бумажку,

хозяином

вспомнил

вспоминать

припомнил,

еще

радостный

-

и

пошла

и

социальное

куски,

бы

и

случай

этот

—

подписал

и

получил

деньги,

семья

Вот про
Кабы

сбирали

увечье

в

землей,

ноябре

отец

1917
года,
вернулся домой

возбужденный.

Кончилась наша беда, мы победили! Народ взял в свои
руки властьі
сказал он.
В этот вечер он рассказывал сыну о --">