Александр Максимович Литвинов - Тайный союз

Меня занимал один вопрос и однажды я не выдержал, спросил:

— Андрюха, а зачем ты мне рассказал, что молишься?

— Бабушка строго-настрого наказала, чтобы я с кем-нибудь из друзей поделился тем, что я верующий. И этот друг должен подтвердить ей после лагеря, что я два раза в день молился Богу.

— Хорошо, я скажу ей. А твои мама с папой знают и тоже верят в Бога?

— Ага. И в церковь по праздникам ходят. Только не говорят никому об этом. И ты никому не рассказывай, ладно?

— Честное пионерское, Дюша, никому не скажу, — дал слово я.

— А может быть мы вместе будем молиться? — с надеждой спросил он. — Мне так веселее будет.

— Давай, вместе. Мои родителя, ведь, не ходят в церковь. И я тоже не верю в Бога, но ради дружбы с тобой буду молиться. — Дюша накарябал на листочке слова молитвы и мне стало смешно, когда я их прочитал. Но я сдержался и не рассмеялся вслух.

— Эх, ещё бы найти, чем причащаться, — с грустью прошептал Дюша. Выяснив у него, что это за «зверь» такой, я предложил сделать ягодную настойку.

Вокруг школы вдоль забора раскинулся огромный сад с плодовыми деревьями и кустарниками. Мы незаметно от всех собирали крыжовник, смородину, промывали ягоды, затем слега подсушивали их. Потом ягоды складывали наполовину в трехлитровую банку, насыпали в нее сахар и заливали все это водой. Банка была спрятана в самом дальнем углу сада и сверху прикрыта ветками. Первая проба с компота нам не понравилась и я для ядрености добавил в него всякой разной травы. Я, конечно, слабо представлял, что нужно добавлять для настойки, но посчитал, что листья крапивы, смородины, шиповника, малины точно не навредят.

Недели через две после пробы настойки Дюша возвестил:

— Пора исповедоваться, Сашка.

— Ну, ты вообще, как в церкви…

— А ты не был ни разу и не знаешь, как по-настоящему в церкви. — Андрюха стал подробно мне объяснять, что такое исповедь.

— Не, Дюша, — сразу же я не согласился и замахал на него рукой, — мы так не договаривались дружиться, чтобы все тайны друг другу рассказывать.

— А я-то думал, что ты настоящий друг… А еще клялся… А я тебе самое тайное рассказал… — чуть не завсхлипывал он.

— Так и быть, покаюсь. Только и ты не рассказывай никому, что от меня услышишь.

— Тайна исповеди, друг, — тут же обрадовался он.

Так и назвались: «Тайный союз».

Мы рассказывали друг другу о том, что когда-то не послушались своих родителей и сделали навред им. Или о том, что кого-то из своих школьных товарищей понарошку обидели. О том, что на переменах списывали домашние задания у одноклассников. О том, что специально отпрашивались с уроков, чтобы сбежать в кино (в этом признавался только я). Мы нарочно сразу не выкладывали друг перед другом все наши проказы, чтобы их растянуть для исповедей до конца лагеря!

Откровения друг перед другом становились всё продолжительнее, банка опустошалась каждый раз стремительнее. Уже для настойки пошли в ход первые яблочки и высушенные на солнце грибы. Мы изо всех сил нашептывали иконке: «Да будет мир во всём мире! Спаси и сохрани, Отче! Аминь». И обильно смачивали горла настойкой.

Когда для первого причащения Дюша достал чайную ложечку, я сбегал на кухню и притащил разливную ложку для вторых блюд:

— Уж чтобы напиться крови Христовой, так вдоволь, — пояснил ему, с изумлением взирающего на кухонный предмет. — И тела Господнего жалеть не будем, — добавил я, доставая из-за пазухи половину нарезанного батона.

— Тебе хорошо, Сашка: ты можешь причаститься, а я нет, — грустно заметил Дюша.

— А почему тебе нельзя? — удивился я.

— Бабушка сказала, что причащаются только раз во время крещения.

— Дюша, но мы же не в церкви? Значит, будем причащаться после исповеди, когда захотим,

— Какой у нас хороший союз, — разулыбался Дюша.

— Наверное, мы уже какая-нибудь секта, — с этими словами я весело подмигнул ему.

— Почему? — спросил Дюша чуть испуганным голосом.

— Не знаю… — ответил я, неопределенно пожав плечами. — Вроде бы мы молимся, как в церкви, а не в церкви… Давай, Дюша, не будем думать об этом. Главное, что нам нравится и ни у кого в лагере нет такого секрета.

— Ага, Сашка. Жаль, что о нашем «Тайном союзе» никто никогда не узнает… — с легкой грустью заметил он.

Сколько выдумки и смекалки нам пришлось проявить, чтобы нас не засекли за молениями и причащениями. На кухне мы первыми вызывались, чтобы --">