Виктор Владимирович Голявкин - Этот мальчик

поворачивается. Ужасная, оскорбительная
кличка.
- Ну, а ты?
- Да тут повеситься можно, застрелиться можно,
утопиться можно!
- Ещё чего! Ты погоди с этим. Дай мне поправиться.
Я не хочу с тобой расставаться.
- А как M!fe разговаривать с НИМ?
- Если ты утопишься, ОН будет ходить, строить рожи
разные и к другим приставать.
- Те, может, тоже пойдут топиться . . .
80

- Представляешь, сколько утопленников будет? Пол
земного шара будет валяться в воде, а другая половина
будет искать, кого бы ещё оскорбить. Что ОН ·т ебе
сказал?
- Такое говорит, что не могу сказать. Да если я скажу
тебе, что ОН сказал. . . Нет, не могу сказать. . .
- Хватит тебе: ОН, ОН. . . Сам придумай ему такую
кличку, чтобы ОН закачался.
- Какую? Тоже оскорбительную?
И тут я ему посоветовал вот что :
- А ты придумай кличку наоборот : не оскорбитель­
ную, а какую-нибудь хорошую кличку.
- Ишь ты, -говорит. -ОН мне плохую, а я ему хорошую? Да ты что?
- Понимаешь, -говорю, -это поставит ЕГО в тупик.
- В какой тупик? -разочаровался Вася.
- Может быть, после этого он подойдёт к тебе и скажет: •Извини, пожалуйста, что я тебе такое сказал, а ты
вовсе не такое•. Как ОН тебя назвал-то?
- Вот пристал. Спрашиваешь и спрашиваешь, мне и
так тяжело об этом вспоминать, не видишь разве? Что-то
не верю я в это. Вдруг ОН такой дурак, что ни в какой
тупик его не поставишь?
- Да объясни ты ему по-человечески, что ты не. . . Как
ОН тебя назвал-то?
Вася в затылке почесал и задумался : может быть, и
У него мелькнёт какая-нибудь подходящая хорошая мысль.
- Думай, думай, - говорю, -не бойся. Ты же хоро­
ший парень, я давно тебя. знаю.
- Спасибо, что ты так ко мне относишься. Я, понима­
ешь, раньше тоже думал, что я хороший, да и ты мне это
говорил. Но когда ОН мне такое сказал, я даже про себя
забыл. Обидно стало, понимаешь.
- А кто ОН? И что ОН тебе сказал?
- ОН -враг. Ты его знаешь, с нами в одном классе
учится.
б

Виктор Голавкин

81

- Если с нами учится, то почему же он враг? . Выходит,
классе одни враги, другие друзья? А ты кто такой?
- А ты как думаешь?
- Друг, наверно. У меня пока нет ни одного врага.
А кто такие враги?
- Ну те, которые других оскорбляют.
- Неужели так просто стать врагом? Может, он по глупости это сказал?
Наверно, глупые и. есть враги, -говорит Вас.я.
А ты умный?
Не знаю. . .
Про себя не знаешь, а про других знаешь? Если по­
думать, я тоже иногда бываю глупым. Только это потом
видно, а не сразу. Один человек может быть и другом и
врагом. Мне, например, всегда хочется быть другом, а вра­
гом нечаянно получается.
- Вот стоит тебе о чём-нибудь подумать, у тебя сразу
столько придумывается.
- Так вот слушай. Подойди к НЕМУ и попробуй найти
с ним общий язык, спроси его : друг он или враг. И ты уви­
дишь, что _он тебе скажет : друг. Значит, у него тоже всё не­
чаянно вышло.
- А вдруг он скажет : враг?
- Ну если он такой дурак, то с ним дальше и разговаривать нечего, и обижаться нечего. Понятно?
- Не совсем.
- Понимаешь, кому нужны какие-то глупые враги? Он
пустое место, и ты не обращай на него внимания.
- А как ты думаешь : враг на всю жизнь или может
исправиться?
- А как по-твоему, тебе долго будет обидно или потом
пройдёт?
- Ты знаешь, - говорит Вася, -кажется, уже про­
ходит.
- Вот видишь, что значит работать головой -и тебе
и другим хорошо. Я приду � школу, мы вместе с то-

в

82

бой будем головой работать. Одна голова -хорошо, а
две -лучше.
- Хорошо всё же иметь настоящего друга, как ты. А вот
у кого друга нет, тому, наверно, хуже.
- Пусть головой работает, -говорю. -Тогда сразу
кто-нибудь заметит и придёт посоветоваться. Они дружески
побеседуют и станут друзьями. Можешь ты головой рабо­
тать?
- Мне мешает лень. Она мне даже учиться мешает.
Просто не знаю, что мне с ленью делать, так она ко мне
пристала.
- Как же она к тебе пристала?
Вот сижу на стуле и вставать неохота, сижу и сижу
и ничего не думаю.
- Что это, болезнь, что ли, у тебя такая особая? Это,
наверно, у тебя от обиды. Нечего тебе просто так сидеть на
стуле! Вставай и иди по своим делам! Опыт со стулом у ме­
ня тоже был. Только я сидел на стуле не от лени, а от не­
чего делать. Я сидел и думал, что мне делать. Как назло,
ничего не придумывалось. А стул трещал, трещал и разва­
лился. Зато дело сразу появилось -стул чинить. Я взял
и сам починил.
Вася застеснялся и, почёсывая в затылке, видимо, разду­
мывал о своей лени. --">