Бибхутибхушон Бондопадхай - Манговая дудочка

был готов, Дурга, протягивая руку за своей долей, робко спросила:

— Мама, а жареного риса больше нет?

— Совсем не могу жевать! — с удивлением заметил Опу, набив полный рот. — После манго во рту вяжет…

Дурга сдвинула брови и изо всех сил принялась подмигивать, чтобы остановить брата.

— Откуда вы взяли манго? — удивилась мать.

У Опу не хватило смелости сказать правду, он вопросительно посмотрел на сестру. Шорбоджоя тоже взглянула на дочь:

— Ты, наверное, снова где-то бродила?

— Почему ты меня спрашиваешь? — спокойно возразила Дурга. — Я стояла под хлебным деревом, а когда ты позвала меня, я…

Появление девушки Шорны́, пришедшей доить корову, к счастью, помешало разговору.

Опу встал и хотел пойти посмотреть, как доят корову. Но стоило ему выйти во двор, как Дурга стала колотить его кулаком по спине.

— Обезьяна несчастная! «Во рту вяжет после манго»! — передразнила она брата. — Получишь теперь у меня когда-нибудь манго! Сегодня днём я соберу много манго в саду у Потли, большие, сладкие, как патока, дам я тебе тогда, жди! Вот дурачок! Ни капли ума!

После полудня с работы вернулся отец. Он работал в доме господина Онно́да Ра́я — вёл разные счета, записи.

— Почему не видно Опу? — спросил Хорихор.

— Он спит, — ответила Шорбоджоя.

— А Дурга?

— Поела и ушла. Разве она посидит дома? Поест и уходит. Когда проголодается, придёт. Бродит, наверное, по чужим садам под деревьями манго или у кустов чёрной смородины — и это по такой жаре! Большая девочка, но сколько я ни говорю ей, она всё пропускает мимо ушей.

ЛЕТНИМ ПОЛДНЕМ

Недалеко от домика Опу и Дурги росло большое фи́говое дерево^[10]. Его верхушку было видно только с веранды или из окна дома. Сколько бы Опу ни смотрел в ту сторону, ему всегда казалось — там, за деревом, начинается далёкая чудесная страна. Мальчик не знал, что это за страна, где она находится, но то была волшебная страна. Именно о ней говорила мама, когда рассказывала ему сказки о принцах. Опу очень любил слушать сказки матери. Но самое изумительное — мечтая о далёкой стране, мальчик словно переносился туда. А потом он вдруг вспоминал, что там, в этой стране сказок, нет мамы; тогда Опу пугался и хотел обратно к маме. Не раз так было.

Высоко-высоко в небе парил коршун. Он становился всё меньше и меньше, пока совсем не слился с небом за верхушкой пальмы, росшей у дома Нилу́. Как только коршун скрылся из виду, Опу сразу же бросился домой. Он вбежал на кухню и обнял мать.

— Что случилось с моим мальчиком?.. Ну, оставь, у меня грязные руки… Оставь, мой драгоценный, мой золотой. Видишь, я жарю для тебя креветки. Ведь ты же любишь жареные креветки? Ну, не балуйся, иди…

Иногда после обеда мать садилась у окна и нараспев читала старую, потрёпанную «Махабха́рату»^[11].

Изредка кричала птица на кокосовой пальме. Опу, сидя рядом с матерью, старательно выводил букву «к» и затаив дыхание слушал «Махабхарату». Особенно нравилось ему описание битвы при Курукше́тре.

После полудня мать снова начинала хлопотать по хозяйству, а Опу выходил на веранду и целый день смотрел на фиговое дерево, как будто там, за этим деревом, Ка́рна^[12] сейчас изо всех сил старается вытащить свою застрявшую колесницу. Так он вытаскивает её каждый день, каждый день…

Опу любил слушать «Махабхарату», но ему казалось, что там слишком мало говорится о битвах. Чтобы восполнить этот недостаток и удовлетворить свои воинственные наклонности, мальчик придумал игру. Вооружившись палкой или веткой, он бежал в бамбуковую рощу за домом или во двор и давал волю своей фантазии:

«…Потом Дро́на выпустил все свои десять стрел. А что сделал Арджу́на? Он выпустил двести стрел. И началась битва. Да какая! Стрелы летели тучей, от них потемнело небо. Схватив щит и меч, Арджуна одним прыжком выскочил из колесницы. Появился Дурьйо́дхана, потом Бхи́ма, стрел было такое множество, что не стало видно голубого неба».

Так летним полднем у зарослей бамбука, недалеко от дома Нилмони́ Ра́я, мудрый Дрона попал в беду: колесница Арджуны наехала ему на шею, и через мгновение он спустил тетиву своего лука. В отчаянии закричали воины Ку́ру, и в этот самый момент кто-то вдруг с удивлением спросил:

— Опу, что с тобой?

Мальчик --">