Наталья Николаевна Гайдашова - Евангелина и мятный пряник

сказал, а он мне отвечает: «Сопротивляйся, вырабатывай характер!» Как сопротивляться-то, если Серый здоровей меня раза в три. И вообще он полный придурок. Если что не по нему, сразу руки распускает. Его ещё в детстве отец учил, что если его кто-нибудь задирает, то сразу надо в пятак бить. Так вот и научил на свою голову. Сколько Серый этих пятаков разбил, так со счету уже сбились.

Эх, сегодня иду в новую школу. Думаете боюсь? Не-а, не боюсь. Какая разница. В старой школе доставали и в новой будет не лучше. Учителя везде одинаковые, выберут себе любимчиков и носятся с ними как курицы с яйцами. Следующие у них те, кого они не замечают и напоследок, обязательно худший ученик, просто позор класса, если пристали, всё, пиши пропало! Загрызут. Со мной тоже самое было. Пристали все разом и учителя, и отличники. Короче, сожрали меня и выплюнули. Верите, никто даже слова хорошего про меня не сказал. Забыли, как я больше всех макулатуры собрал, и… Ну и ладно! Не помню, что еще сделал, но точно, что-то сделал за пять лет. Самое обидное, что, когда я последний день в школе был, «Головешка», это наша классная, ее все так за глаза зовут, даже её любимчики, сказала мне самым противным голосом, который только можно представить: «Желаю тебе, Миша, успехов в новой школе. Надеюсь, ты осознал свои ошибки и больше не будешь их совершать!» Говорит, а сама бусы на палец наматывает. Что это у них за манера побрякушки носить, и ещё постоянно вертеть их в руках. И такие дурацкие у них эти бусы, как у дикарей с какого-нибудь острова. Все училки в школе с бусами ходили, мода у них такая. А «Головешка» так самая модная, иногда нацепит на себя по двое бус, ходит воображает. Я помню, один раз, даже отвечать ей на уроке домашку не стал. Выучил, но не стал. Она, знаете, встала так между партами, схватилась за свои бусы и опять мне таким противным голосом:

– Ну, что Селезнев, опять не выучил стихотворение?

Сказала бы просто: «Селезнев, рассказывай стихотворение».

Так ведь нет, сразу с упреков начала, а самое главное, вертит эти чёртовы бусы, как будто удавить себя хочет. Удавила, так никто и жалеть бы не стал.

– Опять не выучил, – отвечаю.

 А она так радостно:

– Понятно! Два тебе ставлю.

 И бусы свои отпустила. А вот когда Милка отвечала, она уже за них не хваталась, и так сладенько улыбалась, дескать, молодец, умничка. Это её любимое слово для любимчиков. Про меня бы в жизни так не сказала.

Ладно, буду вставать, а то все бока пролежал. Мамка, слышу, пошла в ванную. Я вообще спать не люблю, сплю совсем мало, проснусь и лежу до утра, а вставать нельзя, если нечаянно Серого разбужу, так сразу огребу от него. Он-то соня, его хлебом не корми, дай поспать. Если только училки в новой школе тоже ходят бусами обвешанные, то всё – хана мне!»

Глава 2. Отчего у Мишки руки пахли мятой

«Ну и денек сегодня выдался! Всю муть во мне подняли. Как же я ненавижу школу! Чтобы она в тартарары провалилась! Пришли мы с мамкой к первому уроку, она меня сдала классной и ушла, а перед уходом наклонилась и прошептала мне: «Веди себя сыночек, хорошо». Нет чтобы удачи или терпения пожелать, или сказала бы мне просто: «Не обращай внимания». Так нет, учит меня: «Молчи в тряпочку». Вот всегда она так, испортит настроение, ей-то что, а мне потом отдувайся.

Ладно, пришли мы в класс, классная говорит, это новый ученик тра-та-та, тра-та-та. А я её даже не слушаю, смотрю в пол. Посадили меня за третью парту слева. Это на самом деле важно, куда тебя посадили в классе. Меня посадили на хорошее место. Я даже удивился, думал опять на «камчатку» отправят. Первым уроком была литература. Училка сидела за столом, а как только классная ушла, встала в проход между партами и забубнила. Я смотрю, а у нею бусы висят. И не просто бусы, а в три ряда белиберда какая-то, да ещё зеленного цвета, будто у лягушки отняла на болоте. Всё, думаю, пропал я. И так мне вдруг кисло стало, что даже глаза защипало. Вы только не думайте, что я нюня. Просто такая безнадёга накатила, что представил я себя у бабушки в деревне. Сижу на берегу реки с удочкой. Тишина вокруг, рядом ни души, сижу на поплавок глазею. Так увлёкся, что не заметил, как и урок кончился. На перемене к девчонке, что впереди меня сидела, другие подошли. Обступили её и «шу-шу-шу», как мыши заскреблись и всё в мою сторону глазами зыркают и хихикают. А эта, что впереди сидит, даже не оглянулась ни разу. Сразу видно – воображала. Коса у неё рыжая и у --">