Анатолий Иванович Мошковский , Борис Николаевич Полевой , Леонид Пантелеев , Юрий Яковлевич Яковлев , Алексей Венедиктович Кожевников , Эдуард Юрьевич Шим , Лев Израилевич Квин , Глеб Михайлович Пушкарев , Василий Михайлович Коньяков - Твои ровесники

Балатон. Отец, как и прежде, пристроился на корме, сосал самокрутку и угрюмо смотрел в сторону. Когда мальчик ступил на пирс, у него от непривычки закружилась голова: целых две смены, шестнадцать часов, не стоял он на твердой земле!

— Ну, Семка, — сказал Михайло, когда они дошли до поселка, — раз ты матросил на драге, айда ко мне! На аккордеоне играть научу. Хочешь?

У Семки блеснули глаза:

— Сейчас или зайти попозже?

— А чего откладывать? Заворачивай. Позавтракаем — и за музыку!

Семке хотелось одного — спать. Голова была каменная, ноги шли неохотно, но разве можно было не пойти, если тебя звал дядя Михайло, неугомонный Михайло, Михайло — Поддай Уголек!

И мальчик зашагал с ним. Но не успел он пройти и десяти шагов, как сзади раздался голос отца:

— Ты куда это, Семен?

— К дяде Михайлу, — ответил мальчик.

— У тебя свой дом есть. Иди завтракать.

— Не хочу я завтракать! — в отчаянии крикнул Семка.

— Ты слышишь, что тебе отец говорит!

Голос звучал по-прежнему жестко, но, странное дело, в этот голос уже вплелись какие-то новые непонятные нотки.

Семка остановился и вопросительно посмотрел на Михайлу.

— Валяй к себе, — сказал он, — или, может, он тебе не отец?

— Отец, — не очень уверенно проговорил Семка.

— Ну так и слушай, что он тебе говорит, — и Михайло — Поддай Уголек, посвистывая, легкой походкой зашагал к своему дому, а Семка вздохнул и с некоторой опаской подошел к отцу.

— Ну, чего же ты? — спросил отец и улыбнулся, впервые за все годы, которые помнил мальчик, улыбнулся, и эта улыбка была грубоватой, застенчивой, какой-то неумелой…

А когда Семка вошел в избу, он даже и завтракать не стал. Он добрался до койки и мгновенно уснул, и весь день качалась под ним койка и разъяренные волны били в борта, окатывая брызгами и пеной.

--">