Синкен Хопп , Турбьёрн Эгнер , Туве Марика Янссон , Ян Улоф Экхольм , А. И. Исаева - Сказочные повести скандинавских писателей

хорошо живется, ласково улыбается каждому и поет «вот такую песенку»:

Чтоб стал прекрасней во сто крат

Прекрасный Кардамон,

Я был, конечно, очень рад

Издать такой закон:

«Будь не злым, работай честно

И умей дружить.

Если все такими станут,

Славно будет жить!»

Как бы различны ни были все эти фантастические сказки и «обыденные истории», всем им свойственно одно общее направление. Все они и по мысли, и по природе своей поэтики полемичны по отношению к «взрослой» шкале ценностей. Они обязательно противопоставляют свое эмоциональное богатство — богатство детства! — бедности взрослой «богатой жизни».

И как бы различны ни были в них образы детей — настоящие ли это дети, как Юн и Софус в «Волшебном мелке» Синкен Хопп, или взрослые дети из сказки Турбьёрна Эгнера, Муми-тролль ли со своими друзьями из таинственного мира Туве Янссон или лисенок Людвиг Четырнадцатый из сказки Яна Экхольма, — все они по ходу действия книги растут, приобретают жизненный опыт, понимают свои детские заблуждения, идут вперед. Однако есть и такие «заблуждения детства», которые авторы книг этого жанра дружно утверждают, воспевают и с которыми призывают никогда не расставаться, потому что, расставшись с ними, перестанешь быть человеком.

Современная фантастическая сказка продолжает в самом существенном лучшие традиции народной волшебной сказки, утверждая таинственное могущество человеческого духа и непостижимую уму закономерность победы слабого над более сильным по видимости, а главное — победу добра над злом, в том числе и над фантастическими силами зла. Многое в современной сказке решается по-новому, и нов прежде всего сам ее фантастический образ, но вечное в ней — пафос борьбы с самой психологией корысти. В этом смысле фантастическая сказка детского сознания — достойная наследница народной сказки. Бабушки в наши дни рассказывают своим внукам сказки, опираясь на их же фантазию. Но они рассказывают сказки не одним своим внукам, а всем внукам на свете, поскольку существует всеобщая грамотность, печати, радио. Как и народная сказка, сказка их воспевает непрактичное поэтическое детское отношение к миру и бескорыстного, доброго героя, готового пойти на все ради защиты справедливости, как это делает лисенок Людвиг. Таков образ добра в современной сказке. Зло выступает в ней в образах преступного равнодушия: «холодной» Морры и «наэлектризованных» хаттифнаттов из «Шляпы Волшебника», которые ничего не видят, не слышат и наступают на мирных людей, «шеренга за шеренгой». Высшей ценностью остается аленький цветочек — стеклянный шарик, губная гармошка… А кто же бабушка? «Я толстая бабушка, которая любит рассказывать сказки», — объясняет в письме к советским читателям Синкен Хопп, узнав о переводе на русский язык своей книги «Волшебный мелок»… Как хорошо, что во всех странах мира есть такие «бабушки» разного пола и возраста!

А. Исаева

Синкен Хопп ВОЛШЕБНЫЙ МЕЛОК сатирическая сказка

КНИГА ПЕРВАЯ

Юн и колдунья

Жил-был на свете маленький мальчик. Звали его Юн. Правда, у него были еще и другие имена. Родители назвали его Юн Альберт Брюн, а фамилия его была Сульбаккен. Имена Альберт и Брюн мальчику дали в честь его дедушки с материнской стороны. Но все обычно звали его просто Юн — перечислять подряд три имени было бы слишком трудно. Однажды он шел по дороге и свистел. А свистеть ему было нелегко, потому что во рту не хватало переднего зуба. Но все же кое-как он с этим справлялся.

Сначала на дороге не видно было ни одного человека. Но вот за поворотом Юн увидел спину какой-то старухи — самую что ни на есть обыкновенную спину. Заметить, что старуха на самом-то --">